Встряхнув головой, больше от неожиданности, Босой вернулся в
изначальную позу, но прижал палку ближе к телу, от греха подальше.
Следовало быть осторожнее, внимательнее следить за движениями
Роя…
Оружие противника, снова вроде бы и с места не двинувшегося,
прожужжало перед его лицом. Решив воспользоваться моментом, Босой
замахнулся… За время его замаха командир охотников успел бы
выспаться, перекусить и сходить на воздух оправиться. Палка Роя
успела сменить траекторию, вернуться и ударить чуть выше виска,
почти в то же самое место. А потом еще раз, по руке, причем охотник
даже не стал оттягивать оружие, ловко работая одной только
кистью.
Еще не начавшийся поединок уже превратился в избиение. Босой
точно знал, что без труда может дотянуться до противника, особенно
если на полную воспользоваться подаренными интерфейсом силой и
скоростью. Но ему хотелось выстоять не только благодаря дару
гррахов, тем более что и устроенного Зоей представления хватило,
чтобы на их троицу стали подозрительно коситься.
Не прибегая же к сверхсиле, дотянуться до Роя никак не
получалось. Командир охотников каким-то удивительным образом
оказывался всегда в самом выигрышном для себя положении, полностью
закрытый сравнительно небольшой, казалось бы, палкой. С какой
стороны не ткнись – все время на пути вырастала она. Босой пробовал
бить по ней, оттолкнуть, чтобы получить доступ к телу противника,
но каждый раз палка в последний момент уходила с траектории выпада,
или позволяла себя тронуть, но тут же закручивалась в запутанном
танце, увлекая за собой, и атаковала, нанося очередной обидный
удар.
Босой устал считать, сколько уже получил синяков, но и не думал
прекращать поединок. Постепенно, по мизеру, ему становились понятны
движения Роя. Воюя с чудищами, ловчий редко думал о том, как
правильно вставать, как обороняться и бить – достаточно было и
того, что он человек, снабженный опытом и разумом, а жертва – всего
лишь животное, с весьма ограниченным арсеналом атак и маневров.
Поселковые драчуны же, едва отхватывали чувствительный удар –
садились на землю, а то и вовсе падали в обморок.
Рой был иным противником. Его ноги всегда находились в одних и
тех же трех-четырех позициях. Тело повернуто слегка боком. Палка
же, словно привязанная, после каждой атаки возвращалось в одно и
тоже положение, точнее в три, и нигде кроме этих положений никогда
не бывала, не вихлялась, не проделывая ни сантиметра лишнего пути.
А еще он бил почти без замаха, с места разгоняя палку в нужном
направлении и выигрывая на этом столь важные мгновения.