На берег выбрались за счет использования скоростного рывка, что
сожгло всю восстановленную Босым после боя выносливость. Едва
успели упасть без движения на траву, как в ближайшей протоке
появилась еще одна жабья голова, а потом еще одна и еще.
- Не шевелитесь!
Они были разные: одни чуть больше кошки, другие с крупную
собаку. Самые массивные могли бы, не приподнимаясь, заглянуть
человеку в глаза. Их широко расставленные лапы с трудом подтягивали
студенистые подрагивающие при каждом шаге тела.
Босой с Зоей лежали у самого берега, и по ним дважды прошлись
перепончатыми лапами, обдавая кисловатым запахом квашеной капусты и
прогорклой горчицы. Забитый чудищами островок быстро покрылся
слизью и влагой. Жабы искали еду. Раненая товарка подала знак
тревоги, и теперь все ближайшие чудища собирались в одном месте,
планируя отразить атаку и после с удовольствием полакомиться.
Ловчий с жалостью смотрел на едва сдерживающуюся от паники
девчонку, но сам не испытывал особенных неудобств. Островок посреди
живописного болота куда лучше, чем куча свежего навоза, в которую
однажды пришлось закапываться с головой, или ночевка в сугробе во
время бурана. Лежи, наслаждайся, смотри в небо. Главное, не дышать
носом.
Зоя, сбросившая на время маску ершистости и злобы, прижималась к
нему испуганным котенком. Босой невольно вспомнил, как и сам по
вечерам залезал к маме под одеяло. Они грелись друг об друга, и
болтали о разных разностях. В дымоходе гудел ветер, и Босой боялся,
вдруг это гррах забрался на крышу и хочет испугать маму. Он обнимал
ее как мог крепко, и мама не боялась.
А потом она ставила на плиту чайник, разливала по кружкам отвар
смородиновых листьев и рассказывала о прежнем мире, то, что
рассказывала ей ее мама. О том, как люди жили в городах, как ездили
по дорогам на быстрых автомобилях, пахали землю мощными тракторами,
и что народу была тьма тьмущая, и в одном доме их жило иногда
столько, что сейчас и за несколько дней пути не встретишь.
Пора бы уже и Босому кому-то об этом рассказать. Сгинет ведь в
каком-нибудь логовище однажды, и люди забудут еще немного того, о
чем помнить надо обязательно. Почему бы и не Зое, если уж свела их
судьба? Да вот только стоило вспомнить о матери – как мысли
появлялись совсем другие, тяжелые и грустные. Где она сейчас? Как
живет? Есть ли у нее еда и крыша над головой?