– Эмин, – прошептал парень.
– Эмин… – обратилась к нему по имени. Я не знаю, смогу ли ему помочь, но если не попытаюсь – не прощу себе всю жизнь. Эмин смотрел на меня со смесью надежды и неверия. – Если ты согласен, то мне нужна твоя помощь, времени почти нет.
– Что нужно делать? – спросил парень, стремительно поднявшись.
Немного помолчала и, дослушивая в голове последние наставления Хранителя, начала раздавать указания:
– Эмин, мне нужен доступ к телу Яна, везде, где есть раны, надо все внимательно проверить, даже легкие царапины. У нас нет права на ошибку.
– Как тебя зовут? – обратилась к золотоволосой девушке, пока Эмин снимал одежду с брата:
– Таяна, – ответила девушка.
– Таяна, если не будет яда, ты сможешь вылечить раны? – задала новый вопрос и получила в ответ уверенный кивок девушки.
– Эмин, – повернулась я к парню и тут же замерла на месте, глядя на глубокие, ужасные, рваные раны, пересекающие все туловище Яна.
Господи! Сколько крови!
Мне стало плохо, закружилась голова, но я, закрыв глаза, прикрикнула на себя: «Соберись, ты обязана помочь! Ему намного хуже чем тебе, только от тебя зависит: выживет ли Ян!»
Откашлявшись, продолжила хриплым голосом:
– Во время извлечения яда мне может стать плохо, я слишком слаба и давно не ела. Если начну падать – тебе придется меня поддерживать, чтобы я не упала на Яна и не повредила еще сильнее его раны.
Не дожидаясь ответа, повернулась к девушке.
– Таяна, ты должна следовать за моими руками и сразу же лечить раны, иначе мы просто не успеем.
Повернулась к своей кисе.
– Адис, мне может стать плохо, я, скорее всего, снова отключусь. Не нападай, пожалуйста, на ребят, они не виноваты.
Издав глухой рык, Адис подошел ко мне, пытаясь оттолкнуть от раненого.
– Ну что ты, малыш, со мной все будет хорошо.
Но Адис снова продолжал рычать и отталкивать меня. Обхватила ладонями морду шиалла и, глядя ему в глаза, проговорила:
– Я должна попытаться, понимаешь? Он умрет, и я себя никогда не прощу.
Шиалл лизнул меня прямо в нос, вызывая улыбку, и остался сидеть рядом.
Глубоко вздохнув, повернулась к Яну и, борясь с тошнотой, начала всматриваться в раны. Рваные края почернели, дыхание парня практически не заметно. Как не вглядывалась, ничего не могла увидеть, отчаянно повторяя про себя: «Я должна, я должна, я должна!»