Я внутренне расхохотался над игрой случая: Гай и Юлий. Хромой Гай и дряхлый Юлий. Но этого Цезаря пора было проучить. С самым серьезным и недоумевающим видом я переспросил, о чем же предупреждает дедушка Юлий. Если дочери Старого Медведя мне не сестры, то можно с жадностью желаний видеть в них добычу? Он мне это подсказывает?
Наказание получилось суровым. Старики нахмурились и накинулись на Юлия:
– Ты что языком мелешь? Чему учишь молодого?
Быстро моргая и чуть не плача, он залопотал, что ничего такого не говорил. «Да вы что, да как можно подумать?» Собеседники расправлялись с ним вместо меня:
– А что ты говорил? Что нужно думать?
Он неожиданно затих, словно перебирал свои слова и не мог их объяснить. Все, и я тоже, смотрели строго и вопросительно. Он повесил голову, чуть не касаясь стола лбом. Потом, медленно разгибаясь, робко взглянул снизу.
– Ну, простите. Так получилось. Это я выпил. А ты не думай. Я тебя плохому не учил.
Но его уже не слушали. Ему и оставаться было тягостно, и уйти неловко. Но раз уж он провинился, а его пока не отпускали, то приходилось сидеть. Но над столом витало облако добродетели: порядок восстановлен, порочные поползновения пресечены:
«Когда молодой человек вхож в семью… С честными намерениями, а как иначе… Он делает предложение старшей дочери… А младшие становятся ему сестрами… Не нами заведено… Что ж тут непонятного… Но мы не о том говорим…»
Юлий понуро смотрел в пустой стакан, не решаясь вставить слово. Словно сам собой появился еще один кувшин вина, и я налил старику, жалея, что обидел его. А тем временем мое будущее становилось все отчетливее. Разговор «о том» оказался обсуждением моих планов. «Мысль-то неплохая… Хорошая мысль… Надо попробовать…» – твердили старейшины, а я не без любопытства пытался понять, что же за мысль меня посетила. Они еще долго жевали слова, но в конце концов стало ясно, что речь идет об адвокатской конторе. Вот оно что. Забавляясь игрой, я объяснил, что адвокатская контора – слишком серьезное начинание, а мои планы скромнее – юридическая приемная, бюро правовой помощи.
– Ну и почему сразу не сказал?..
– Мысль-то верная… – Внутренне рассматривая неожиданную идею – это сестры придумали? – я сказал, что дело хоть и нужное, но нескорое, потому что разрешения у меня еще нет и ждать его придется долго.