– Да ты взгляни: знакомых нет, и мы вообще преувеличиваем нашу значимость в глазах людей, – вздохнула Жанетта. – Им не до нас, прекрасных.
– Я не об этом, девочки. – Галка подула на челку, пожала загорелыми плечами. – Дело в том, что проблема отпала.
– Ты решила уйти в монастырь?
– Нет, но…
– Что «но»? Что случилось за эту субботу?
– Не за субботу, а за вечер пятницы.
Завернув в попавшееся под руку летнее кафе, которых я не переношу в принципе, мы недоверчиво приготовились слушать. Похлопав глазами, Галка доложила:
– Позвонил Аркадий.
– И что? – спросили мы, переглянувшись.
– Сказал, что без меня не может.
– Во сколько позвонил?
– Жан, ну, какая разница, во сколько?
– Большая. И?
– Где-то после десяти.
– Так я и знала. – К поздним звонкам Жанка относится критически, объясняя их просто: «Напились и звонят». По ее наблюдениям, серьезно можно рассматривать лишь дневные и утренние звонки. – Трезвый?
– Конечно, трезвый. Пригласил меня на свадьбу.
– На твою? – Я привстала со стула.
– На свадьбу брата.
Возникла мхатовская пауза.
– Ну, и при чем же здесь твоя проблема? Лиз, нет, ты посмотри, реинкарнируется бывший ухажер, пропавший без вести среди зимы, и мы сейчас должны все бросить и бежать на эту свадьбу.
– Нет, не зимой, в середине марта. Мы с ним поссорились.
– В который раз?
– Ну, в третий.
– И он пропал до лета. Лиза, что ты молчишь?
– А что тут скажешь?
Душераздирающая история с Аркадием Гутниковым, главным лирическим героем Галкиной женской жизни, состояла в том, что он появлялся, два-три месяца вел себя прилично, но когда в отношениях назревало нечто устойчивое и даже перспективное, внезапно исчезал без объявления войны. Ровно через такое же время Аркадий возникал вновь, и сюжет повторялся. Всякий раз после разрыва влюбленная Галка переживала трагедию, плавно переходящую в депрессию, но как только в конце ее тоннеля начинал брезжить свет в виде нового кавалера, Гутников материализовывался с очередным «люблю-не могу», и все начиналось по новой. По основным параметрам он был, конечно, жених: работал топ-менеджером в солидной компании, связанной с переработкой нефти, жил в большой квартире-студии, кроме компьютерных игр, вредных привычек не имел и увлекался входящим в моду дайвингом. Что с этим было делать, непонятно. Вернее, понятно: бросать без выражения лица.