Освободившись от хвоста и с помощью планшета посмотрев, что там
творится, Артём переместился за спину одной из обезьян, с которой
сражались двое норв, и одним ударом снёс твари голову. После чего
тут же переместился к следующей твари и вновь убил одним
ударом.
Остальных добила Лена вместе с норв. Только вот одно огорчало,
при убийстве врага оружием норв жизненная сила развеивалась в
количестве от сорока до ста процентов… Из двадцати монет они
максимум могли получить двенадцать. Но чаще всего пять или шесть…
Поэтому доход с обезьян обещал быть скромным.
Впрочем, парня это волновало в последнюю очередь, сперва нужно
было убедиться, что все живы-целы, и, если есть раненые, оказать
помощь.
— Безрассудный! Зачем было так рисковать?! У тебя же было ружьё,
пристрелил бы эту обезьяну!
Людмила ворчала и обрабатывала раны сына, а тот сидел на стуле и
прогонял в голове весь бой. Он сильно недооценил хвосты
обезьян!
— Мам, если убить его из ружья, то я получил бы лишь тридцать
процентов ЕЖ и монет. Слишком расточительно.
— Жадность до добра не доведёт! — выругалась она, прижимая
ватку, смоченную лекарством к гематоме на боку.
Выглядела рана неприятно, большое, размером с кулак, фиолетовое
пятно. А таких ещё штук пять было! Да и один из зубов, казалось,
начал шататься…
— Я не маленький ребёнок и знаю, что делаю, — проворчал он, на
что мать разревелась и крепко обняла сына…
— Для меня ты всегда будешь ребёнком!
— Прям всегда? — парень тяжело вздохнул, а женщина
призадумалась.
— Вот сделаешь внука, и я подумаю!
— На такое я пока не готов, — Артём скривил лицо.
Лишь одна мысль о детях страшила его. Он и пожить-то не успел
толком, а дети — это крест на личной жизни. Да и с Леной как-то не
ладится. Она ему симпатична, и он ей, но не более. Девушка ясно
дала понять, что дальше обычного секса она не пойдёт, и ей нужен
тот, чьи мысли она не сможет читать.
— Впрочем, мало ли, что говорят женщины, — парень
мысленно ухмыльнулся.
Ещё в бытности студентом он уяснил, что то, что говорит женщина,
и то, что она делает, никак не связано. Она может сказать, что
ненавидит, а сама тайно будет мечтать о нём. Или, к примеру,
скажет, что не будет есть и, мол, «бери на себя», а потом съест всю
еду своего парня…
— Или скажет, что мы расстаёмся, а потом я — козёл,
потому что не переубедил её… Да уж,