Из речей персонажей образуются портреты – живые, узнаваемые портреты тех, кого мы видим изо дня в день, но не слышим: чтобы услышать, надо иметь ухо и приметчивость Фриды Вигдоровой. Кто только не говорил на страницах ее очерков: и колхозники, и учителя, и управдомы, и прокуроры, и судьи… Никакие рассуждения о формализме в преподавании, об оказенивании человеческой речи не бьют в цель так точно, как, скажем, разговор учительницы с провинившимся мальчиком в статье «Пресная вода резонерства» (статья вошла в сборник 1969 года «Кем вы ему приходитесь?»):
– «Зачем ты воруешь, Николай?
– Я – Боря.
– Это неважно. Тебя Родина воспитывает, чтобы ты был человеком, чтоб ты строил новое общество, а ты воруешь, на лестницах бьешь лампочки и матом ругаешься при девочках. Обдумай свои поступки и к концу учебного года, Николай…
– Я – Боря.
– Это не имеет значения. Пусть Боря, так вот, к концу четверти ты исправишь свои отметки?
– Да.
– Станешь искренним?
– Да.
– Мужественным?
– Да.
– Так вот, Боря, ты воруешь и пишешь на стенах плохие слова. Между тем в библиотеках у нас свободный доступ к полкам. Подумай об этом, Коля!
– Я – Боря.
– Пусть Боря. В трамваях и троллейбусах у нас кондукторов нет, а ты, Николай, что делаешь?»
Поистине устрашающий разговор!
«Все высокие слова на месте, – заканчивает сценку Ф. Вигдорова. – Словам ее научили. Действию, мысли – нет. Говоря с учеником, она думает о чем-то своем. Мальчика зовут Боря Николаев, и поэтому она упорно называет его Николаем. А он не слушает, он занят одним: «Я – Боря».
А вот и другая сценка, еще короче: разговор ведется на комиссии по делам несовершеннолетних.
«А почему у тебя зуб золотой? – спрашивает один из членов комиссии провинившегося парнишку.
– Мать вставила.
– Гражданка Соскина, а почему вы вставили своему сыну золотой зуб?
– Из прынципа.
– Это как же?
– Муж утащил мое колечко, а я тогда на его кольцо понаставляла зубов себе и сыну. Прынципиально».
Удивительно схватывает Ф. Вигдорова бюрократический жаргон нашего времени. В заметках «Из депутатского блокнота» – части ее неопубликованного литературного наследия – есть, например, три речи председателя домкома – каждая из них – перл ложно-торжественного канцелярского пустозвонства.
«Остановимся на первом пункте, о количестве квартир, включившихся в соревнования за коммунистический быт.