- Ты чего ржешь, малой?!
Под ножкой стула растеклась приличная лужа крови. Правая рука
оставалась завязанной за спиной, а левую я-таки вырвал. Едва не
выломал себе кисть, но узел оказался чуть слабее. Как же
забавно!
- Лихорадка, - со знанием дела сказал Кегля и закурил.
Честно сказать, я и сам не знаю, как отнёсся бы к такому
зрелищу. Весь мой силовой передоз сейчас работал на то, чтобы
обезболить ногу. В бедре торчал охотничий нож с лезвием шириной в
два пальца. Левой рукой я постукивал по рукоятке, и он так забавно
раскачивался вместе с мышцей. Сначала было больно, я даже кричал,
потом боль утихла, а вместе с ней ушло безумное напряжение. Как
после оргазма. Я расслабленно кайфовал и отводил правую ногу всё
дальше, чтобы не вымазать кроссовок.
- У рассеянных такое бывает, - Кегля выпустил дым. - Мозги не
справляются с силой тела… она типа… ну рассредоточена… короче, они
перестают её контролировать. Башка и тело живут разными жизнями.
Обычно недолго.
- Ещё бы, - хмыкнул Войлок.
- Давайте я его придушу, - предложил Бык.
- Давай ты свалишь на улицу и больше никого сюда не пустишь,
хорошо?! - Фигель уставился на Быка.
Тот поджал хвост и вышел, закрыв за собой дверь. Удивительно,
что Фигель вообще его не выгнал. Может до этого ещё дойдет.
Провалить единственное доверенное тебе дело - плохой знак.
Фигель подошёл и пощёлкал пальцами у меня перед глазами:
- Соображаешь?!
- Ага, - я оставил в покое нож и поднял голову.
Нужно было что-то решать. Мне нужны были брейки. Они смогут
предотвратить приступы. Вкалываешь волшебное зелье и несколько дней
не вспоминаешь о проблеме. Единственная ли это проблема? Вопрос
теперь стоял скорее о моей жизни, а не о препарате.
- Так, что с тобой случилось?
В отличие от уличных головорезов Фигель обладал интеллектом.
Нет, и у этих в головах было что-то кроме опилок, но они тщательно
это скрывали. Законы улиц диктовали силу, понятия, злость. Даже
плюс-минус сообразительные люди в этой среде скатывались до
«че-каво, бля». Фигель в этом плане был уникумом. Он умел
балансировать между критическим уровнем насилия и разумом. Я это
знал. И я должен был за это зацепиться.
- Извини. Кажется, и правда лихорадка. Крышу совсем снесло.
Почти ничего не помню.
- Гонит, - сказал Войлок и наклонил голову вперёд, сощурив
глаза.