Сложив изделия в мощную муфельную печь – простая у неё и своя
есть, – девушка позвала скульптора, Бориса Александровича, чтобы он
проверил, правильно ли она уложила детали своего панно, не
потрескаются ли они. Он посмотрел в зев пока ещё холодной печи,
закрыл чугунную дверцу и включил её. А потом, опустив в стеклянную
банку самодельный кипятильник, художник предложит ей попить
чаю.
Радуясь, что работа почти закончена, она распахнёт окно – на
улице тепло, даже жарко, а здесь, в полуподвальном помещении,
холодно. Алёнка была в лёгком платье, пузырившемся на животе.
Портниха сшила с запасом, правда, живот у неё не вырос до таких
размеров, хоть до родов и осталось всего-то две недели. Но, лишь
только сев, почувствует сильный страх, побледнеет и покроется
липким потом.
Борис Александрович, глядя на неё, сильно испугается и опрометью
бросится наверх, где был телефон. Вызовет скорую, решив, что
начались роды. Приехавший фельдшер, окинув роженицу беглым
взглядом, подумает, что тревога ложная – живот ещё даже не
опустился, но поможет ей дойти до машины. А в скорой Алёнке второй
раз станет худо – все внутренности скрутит в узел, на миг и ей, и
старой акушерке тоже покажется, что она умирает.
Скорая с воем помчится по улицам к ближайшему роддому. На глазах
фельдшера живот с бульканьем опустится, по ногам потекут воды.
Пожилая женщина будет ругать себя за то, что не подготовилась к
приёму ребёнка и начнёт суетливо наставлять медсестру.
Но это было только начало Алёнкиных мук. Вскоре пришли схватки:
сначала с большими перерывами, и в один из них её переведут из
машины в палату к другим роженицам, а после звонка матери, которой
о случившемся Борис Александрович сообщил после отправки, –
переведут в отдельную палату. Только Алёнке было уже всё равно –
схватки участились. Подъехавшая на такси мать держала её за руку,
напоминая, как дышать, но девушка, ничего не слыша, сжимала её
запястье с такой силой, что синяки потом держались больше
недели.
– Мам, мама, это Сашу ранили, – прохрипела она в короткий
промежуток между схватками, а через минуту опять закричала от боли,
которая разрывала поясницу и низ живота.
– Доктор, да сделайте же что-нибудь! – громко позвала Лидия,
видя, как надуваются вены на лбу дочери.
– Не паникуйте, мамаша, всё идёт свои чередом, – сказал
гинеколог после осмотра. – Часика через полтора будете
бабушкой.