Попытался
сдвинуть пень с места, а он ни в какую. Намертво врос в землю.
«Если пень не идет к воде, то вода придёт к
нему», – подумал я и начал приготовления к походу. В
опасном странствии самое главное это экипировка, в частности
оружие. Подобрал с земли палку, слишком тонкая, нашел другую,
побольше. Её без преувеличений можно величать дубиной. Хоть и
тяжелая, зато как шваркнет!
Иду обратно
по тропинке, на этот раз огибая мелкие камни. Путь был неблизким,
даже и не думал, что могу столько пробежать босиком на одном
дыхании. Наконец послышался заветный звук. Из-за кустов показался
чистый ручей.
– Ну
наконец-то! – радовался я, умываясь прохладной водой. Напился от
души и опустил в воду ноги, пусть промоет мои ссадины.
В стороне,
куда уходил ручей, деревья были намного толще и древнее. Их толстая
черная кора и сухие листья навевают какую-то тоску. Даже земля и
трава в той стороне были мрачнее, словно здесь находилась граница
двух миров. Я уже собирался уходить, как треснув себя ладонью по
лбу, осознал, «Набирать воду некуда». В ладонях и во рту не донесу,
далеко идти. Помочиться на него тоже не вариант. Пень хоть и
дерево, а всё равно личность, за такое спасение может и шкуру с
меня содрать.
«Ау-у-у»,— донеслось
со стороны темного леса. От этого воя по спине пробежала дрожь.
Кажется, тут водятся волки, не самая хорошая новость для путника,
вооруженного палкой. Небо затянуло пасмурными тучами, лицо обвевает
холодный ветер, иду вдоль ручья в надежде найти что-либо для воды.
Ну хотя бы целлофановый пакетик. Но, как назло, ручей абсолютно
чистый. Не то что наши водоемы, где нужно не мусор в воде искать, а
воду в мусоре. Да и вообще, лес хоть и мрачный, зато чистый, словно
люди тут вовсе не водятся.
Вот,
наконец, улыбнулась удача – что-то торчит из воды. Эх! Ложная
тревога, это просто кусок доски. Хотя если есть доска, то возможно,
выше по ручью найдется и ящик. Если не дырявый, то для воды
сгодится.
Прошло
больше часа, как я вошел в этот мрачный лес, а так ничего и не
нашел. Ручей резко перешел в широкое озеро, на берегу которого,
возвышаясь на обрыве, расположилась старая лачуга. На вид она такая
же древняя и мрачная как сам лес. Доски прибиты криво, несколько
окон заколочены, да и сам дом сильно перекосило. В таком фильмы
ужасов только снимать. В одном окне всё же горит свет. «Монстры
светом не пользуются»,