Это всё мерзко и невыносимо. Это ощущение сжимает сердце, голову, лёгкие, горло, лишая тело возможности двигаться, думать, дышать. Единственное ощущение, которое доступно – бесконечное, необъятное страдание.
Вилора уже не плакала, она рыдала во весь голос, сидя на коленях и подняв лицо к чёрному грозовому небу. Дикие вопли отчаяния, ужаса и потери вырывались из глубины души. Её одежда и волосы промокли насквозь. Слёзы смешались с дождём и текли бесконечным потоком.
Люди проходили мимо, некоторые даже старались пройти как можно дальше, как будто опасаясь её. Другие, наоборот, подходили ближе, пытались поднять, что-то говорили, задавали какие-то вопросы.
Вилора ничего не слышала, не видела и не понимала. Её мир рухнул, и перед глазами стояли руины жизни, прекрасной, которую она даже не успела вкусить. Не было теперь ни звуков, ни цветов, ничего. Только боль, нескончаемая, всепоглощающая. Она безжалостно раздирала на куски остатки её души, как голодный дикий зверь, до последней частички, без остатка.
***
Вилора не помнила, как оказалась в своей комнате. Рядом сидела сестра, держа её за руку, и пристально смотрела в ещё затуманенные сном глаза.
– Как я тут очутилась? – Вил посмотрела в окно: уже смеркалось. – Который час?
– Я приехала за тобой и забрала.
– Как ты узнала, где я?
– Я позвонила тебе. Мне ответила какая-то женщина и сообщила, где ты находишься и в каком состоянии. Я сразу же бросила все дела и поехала за тобой. Вилли, дорогая, что стряслось?
– Ну, про папино прошлое, думаю, ты уже в курсе?
Вилора замолчала и посмотрела на сестру.
– Да, я пока ехала за тобой, звонила отцу. Только, мне почему-то кажется, что это ещё не всё. Ну, не похоже это на тебя. Тем более, ещё ничего не решено. И папа все силы потратить на урегулирование этой проблемы.
– Не всё. Только вот со свадьбой всё решено. Я прихватила с собой бумаги из офиса. Там всё довольно конкретно и серьёзно. Но это уже не важно.
– Что? Почему?
– Это всё уже не важно. Рита,… он бросил меня… Крис, – по щеке снова прокатилась слеза – он говорил мне такие ужасные вещи, что я собственность этого, блин, как его имя то…
– Я поняла…
– Как он мог! Он говорил со мной как с обычной девкой, сказал, как стану свободной позвонить и он, может быть, сможет выделить на меня немного времени. Это было так унизительно.