– Андрюха, вали в приемку, – голос начальника смены Семена Игоревича был как всегда бодр и свеж, он легко выдернул меня из раздумий по поводу перспектив прохождения древней стрелялки.
Подорвавшись, я сразу побежал в приемное отделение. Добежать до двери не успел, как случилась первая странность. Вначале, словно холодным ветром дунуло в затылок, а потом возникло такое ощущение, как бывает после перепоя – мир вокруг начал раскачиваться. Длилось это состояние пару секунд. Я тряхнул головой раз, второй и все прошло – как и не было ничего.
– Хм, не пил ведь, – слова сами вырвались наружу, даже не знаю, зачем это сказал, вокруг только тела усопших.
Уже без спешки двинулся по коридору, до коридора оставалось пару метров, когда накрыло второй раз. Чтобы не упасть пришлось схватиться за ручку каталки. И тут меня как током ударило, смотрю над этой каталкой с усопшим – белое свечение. Главное, что сразу узнал, что это за свечение – так светится аура человека. Возможно больного человека, точно не знаю, но однозначно живого, а никак не мертвого. Серая такая дымка, густая, однако вместе с тем с какими-то некрасивыми прорехами. Сам я раньше никогда так четко ауру не видел, хотя и тренировался, по наставлению Кирилла Агафоновича, битый час. Помню, даже удалось как-то рассмотреть типа небольшой полоски фиолетового света над головой одного из его клиентов. Это было во времена, когда Кирилл Агафонович изображал из себя экстрасенса – учителя, а я и еще несколько молодых ребят играли роль его учеников «подающих большие надежды» в экстросенсорике. На том фиолетовом глюке все мои успехи в видении человеческой ауры заканчивались, а тут на тебе.
Не знаю откуда только смелость взялась, может сказалось то, что уже давно привык к мертвым телам и перестал их воспринимать как что-то необычное, страшное и отталкивающее. Спокойно подошел и поднял покрывало с головы усопшего.
– Вот блин! – опять слова вырвались сами. Оказалось, это не усопший, а усопшая.
Худая женщина лет пятидесяти, может немного старше. Черепно-мозговая травма. Видно, что уже кто-то из патологоанатомов над ней поработал. Все аккуратно зашито.
Скорее всего, Тарасов Иван Петрович, он самый ответственный среди этой братии, – решил я, и тут же подумал, что не может быть у мертвого такой ауры, не может и все тут.