Голоменю сгенерировало счёт, и Рэм расплатился, воспользовавшись
спецбраслетом.
Сосед подозвал для того же самого официанта. И осведомился про
завтрак. Рэм вспомнил: завтраком обещали кормить бесплатно.
Выяснив, что завтрак с семи утра до десяти по системному
времени, они вместе вышли в коридор. Серый.
– И серость эта, – сказал Рэм хмурясь. – Очень дешевый
хемопластик. Дерьмо какое-то хэдово.
– Рейсы на планеты Содружества ещё плохо налажены, – развёл
руками Ченич. Кисти рук у него были крупные, с аккуратными
квадратными ногтями.
Ростом они с Рэмом были под вид, но по массе из соседа можно
было сделать двух молодых пилотов.
– А до войны разве было иначе? – спросил Рэм.
– До войны тут ходили такие суда – о-го-го. Многоуровневые, со
специальными палубами для знати... – рассмеялся сосед.
– Для экзотской? – уточнил Рэм. – Хотя… какая знать в
Империи?
– Не скажи, – не согласился Ченич. – Имперской знати
изолированная палуба важнее. Экзотскую отличит и младенец. По
одежде, причёскам. Нашу так просто не… – «нашей» он называл
имперскую знать.
Рэм остановился.
Они дошли до его каюты, нужно было прощаться.
– Я живу здесь, – сказал он. – Номер 4/317. Заходите в гости,
если не боитесь соседей-наркоманов.
Ченич тоже остановился.
– Так и мне сюда, – сказал он улыбаясь.
– Зачем? – удивился Рэм.
– Похоже, я и есть ваш сосед-наркоман.
Пассажирский корт, следующий по маршруту «Аннхелл –
Питайя – Аскона»
Пилот и его сосед замерли перед дверью, разглядывая друг друга:
крепкий мужчина с кудрявой бородкой и аккуратной лысиной на макушке
и худощавый парень в военном комбинезоне с не очень понятными
гражданскому человеку нашивками на плечах и груди.
Рэм с удивлением смотрел в улыбающееся лицо Ченича и не мог
понять, как этот человек, такой добрый на вид и располагающий к
себе, может курить всякую дрянь?
– Ну… заходите, – выдавил он хрипло и хлопнул по дверной
мембране, чтобы впустить соседа в каюту.
Дверь открылась. Из неё почему-то дохнуло холодом.
Сосед шагнул внутрь, остановился, зябко обхватив руками плечи, и
уставился на висящий у потолка стол.
Рэм удивился, не понимая, отчего так упала температура, но тоже
вошёл.
По ощущениям в каюте было сейчас градусов пять по Цельсию.
Рэм покосился на браслет: нет, пять с полтиной. А стол он сам
забыл вернуть на место, когда в вентиляцию лазил.