– Давай, Михаил, – одобрил предложение старшина. – Токма, ежели что, топор об дубки тупить не будем. Пусть вона этот зубами перегрызает, чтобы знал впредь, как короткие пути указывать.
– Дык, я же как быстрее хотел, – обиженным тоном прогудел Фимка.
Михаил, меж тем, взял лошадь под уздцы и повел ее вверх по узкой тропе. Пройдя несколько метров вверх, они свернули вправо и пропали из вида. Лишь слышен был шорох ветвей, да треск попавших под ноги сучьев.
Вернулся солдат без лошади, привязал ее наверху.
– Пройти можно, Григорий Антипыч. Вначале только чуток крутовато, а потом ниче так, – сообщил он старшине. – Разе вьючную кобылку освободить от поклажи, бо есть несколько мест, где узковато.
Так и сделали. Старшина поначалу бурчал, чтобы кобылкину поклажу взвалили на Фимку, коли завел их в эдакую препону, но, когда мужики разобрали поклажу поровну, возражать не стал.
Далее подобные преграды больше не попадались. Приходилось несколько раз пересекать овражки и лога, но их склоны были пологими и не поросшими такими густыми зарослями.
Еще до полудня следующего дня, миновав очередной лесок, вышли к широкой укатанной дороге. А, поднявшись по ней на взгорок, увидели довольно большое селение, расположившееся по берегу реки. По окраине селения курились черным дымом несколько труб, отмечая места различного производства. В центре возвышался сверкающий позолотой церковный купол.
– Масловка, – произнесли сразу несколько голосов.
– Нешто мы и правда полк опередили? – озадаченно произнес старшина, глядя ниже по течению реки, туда где стояло какое-то длинное деревянное строение.
– Ну дык, – с гордым видом «дыкнул» Фимка, мол, вот так-то, а ты еще наезжал на меня.
– Штой-то подозрительно мне это, – не обращая внимания на Фимкин голос, сам с собой разговаривал Григорий. Еще раз окинув взглядом берег, он скомандовал: – А ну, шире шаг!
Не доходя до окраинных домов отряд свернул на дорогу, ведущую к длинному строению, что ниже по реке. Из него вышел какой-то человек и, закрывшись ладонью от солнца, смотрел на путников. По одежде в нем угадывался военный, и скорее всего офицер, что и подтвердилось при более близком рассмотрении.
– Подпоручик кажись, – прищурив глаза, всматривался во встречающего их офицера старшина, – Да штой-то молод больно.