Тем не менее, друг и Мэм не могли обходиться друг без друга. Каким-то образом это все должно было разрешиться, конечно. Но Ник и представить себе не мог, что все кончится именно так.
– Так ты все знала?
– Да.
– Откуда?
– Он рассказал.
Ник, глядя на то, как она аккуратно нарезает хлеб и ветчину к чаю, не знал, что и сказать.
– Что ты замолчал? Удивлен?
– Честно сказать, не думал, что ты об этом сможешь говорить так спокойно.
Девушка налила в кружки кипяток из забулькавшего пластмассового чайника. Даже это простое действие было пронизано свойственной ей чувственной женственностью. Тонкий халатик был коротким, вырез глубоким. Белья, как обычно, не было. Фигура близка к идеальной, с правильными пропорциями, волнующими изгибами. Очень красивая девушка. С ее данными она легко бы прошла любой кастинг – хоть в журнал, хоть в кино. Однако никогда к этому не тяготела – предпочитала пойти по стопам родителей, став скромной аспиранткой на кафедре физмата. Ник, сидя на кухне, по обыкновению любовался ею, и, как всегда, помнил о границе, их разделяющей: эта красивая умница – девушка его лучшего друга, и этим все было сказано.
– Думаешь, я любила его? Нет, не любила.
– Подожди, но… – Ник был обескуражен. – Вы же жили вместе, и потом, ребенок…
Девушка встала из-за стола и, потянувшись, взяла с верхней полки сахар. Халатик из светлого шелка пополз вверх, обнажая стройные ноги, достойные лучшего подиума, а заодно и зримо прорисовывая то, что находится выше.
Ник с усилием отвел взгляд. Интересно, она сама осознает, насколько она привлекательна? Или вообще не придает этому значения? Нельзя же в фактически прозрачном пеньюаре встречать нормального молодого мужчину, пусть даже и лучшего друга своего парня. Ну не эксбиционистка же она, в конце концов. Хотя, кто знает…
– Не было никакого ребенка. Я не могу иметь детей.
Ник потер ладонью лоб.
– Ничего не понимаю. Он говорил, что ты беременна…
– Он говорил это, потому что сам верил в это. А я не знала, как сказать ему правду. Он очень хотел ребенка.
Некоторое время они пили чай молча.
– Меня сегодня вызывали к следователю. – Ник поежился, вспомнив одурманивающий взгляд следователя-питона.
– Меня тоже. Вчера.
– Тебе сказали, что он исчез?
– Да, сказали.
– И что ты думаешь по этому поводу?
Девушка взглянула на него с видимым удивлением. Примерно таким взглядом она, вероятно, смотрит на туповатого, но амбициозного студента, с чего-то вдруг решившего, что физико-математический факультет – его избранная стезя, а на самом деле ничего путного, кроме как пялится на ее грудь и ноги, в этой жизни не умеющего.