Хотите - назовите это наивностью,
хотите - пропагандой, но это куда лучше, чем принимать цинковые
гробы из страны, где наши пацаны якобы только и занимаются тем, что
гуманитарку раздают и цветы от смуглых детишек
принимают...
- Я согласен, - мой хриплый, каркающий
голос заставил всё еще разливающегося соловьем Старовойтова
заткнуться. - Но вы же понимаете, что "Комсомолка" со мной
наплачется? Я буду настоящей занозой в заднице, говорю сейчас,
чтобы потом не было недомолвок. "Взвейся и развейся" - этого вы от
меня не дождетесь.
- Знаю, Белозор. Главреду я сразу
позвонил, он одобрил. Сказал - есть такой запрос в определенных
кругах, нам нужен этот, как его...
- Глас вопиющего в пустыне? - брякнул
я.
- Э-э-э-э...
- Ладно. Что от меня нужно?
- Да ничего особенного. Военный билет,
паспорт... Трудовую книжку в редакции забери. Я по срокам точно
узнаю, но, кажется - числа второго-третьего отправляешься с
пополнением для десантников.
Я мрачно кивнул.
- Знаешь, Белозор, а я думал, тебя
поуговаривать придется. Целый список плюшек приготовил... А ты вон
какой - сознательный! - мне показалось, или в его интонации
промелькнуло презрение?
- Давайте его сюда, ваш список. Мне
все плюшки нужны, какие только можете вообразить... Дачка, тачка и
собачка, ну, знаете... Дачка - особенно! Я жениться вообще-то
собрался, в конце лета.
- О-о-о-о, поздравляю!
- Ой, Михаил Иванович! - я махнул
рукой. - Лучше деньгами.
Он тоже махнул рукой, но несколько
растерянно.
- Гера, я чем смогу... Ты вправду меня
очень выручил!
"А ведь ехать должен был он!" -
внезапно понял я. Да и черт с ним. Может я и не великий специалист
по Афганской войне, но если мои знания помогут спасти хотя бы
парочку белобрысых "шурави" - то я буду считать, что всё сделал
правильно.
***
Я вышел из корпункта в смешанных
чувствах. Мысли были о Тасе, о девочках - и о судьбах мира,
конечно. Они путались в голове, переплетались затейливым хороводом.
Завтрашний разговор с Машеровым утешал - по крайней мере, я отдам
ему папку, а дальше - будь что будет. Союз он, может, и не спасет,
да и надо ли его спасать и в каком виде - тоже вопрос хороший. Но
не допустить аварии на ЧАЭС в 1986 году и эвакуировать людей из
Спитака и Ленинакана в 1988-м, до землетрясения - это было вполне
по силам Петру Мироновичу, только бы жив остался...