Сами они сняли кители, оставшись в
одних майках. Под нами мелькали бахчи и хлопковые плантации,
глинобитные домики и грунтовые дороги, редкие ленточки речушек и
арыков. Впереди замаячили горы, и пограничники напряглись,
всматриваясь в чуждые славянскому взгляду пейзажи.
Вертолеты стали снижаться, и
траектория их движения стала сложнее - внизу уже пролегал горный
хребет.
Вдруг что-то резко изменилось: Гумар
припал к пулемету и принялся лупить короткими очередями, Даликатный
ухватился за рукоятки АГС-а. Бортмеханик Эдгар перебегал от окна к
окну - здесь, на шкворнях, были закреплены АКМы, и могиканин
выбирал подходящую позицию для стрельбы.
Я с ужасом увидел, что один из
вертолетов звена отставал, за ним тянулся с дымный шлейф: что-то
внутри машины горело! Вторая "восьмерка" сверкала на солнце, будто
ее смазали маслом. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять
- это масло и есть, оно растекалось по борту вертолета из пробитого
радиатора! При этом обе вертушки продолжали изрыгать огонь из всех
стволов - давили позиции врага на отрогах. Корпус нашей машины
затрясся - пошли ракеты. Отстрелявшись, получившие повреждение
машины изменили курс - выходили из боя.
Нет, Рэмбо я себя не чувствовал -
палить в белый свет как в копеечку из вертолета, не имея
соответствующей практики, было бы, кажется, совершенно тупой идеей.
А вот перезаряжать мужикам оружие и снаряжать магазины - с этим я
неплохо справлялся. Пальцы Белозора помнили эту науку - всё-таки,
даже будучи водителем-ракетчиком, он служил в образцовой воинской
части, а там учили по заветам дедушки Ленина... Многократно и
дотошно.
Наша "восьмерка" сделала круг над
несколькими невзрачными строениями, которые ютились на узкой
террасе горного склона. АГС Даликатного просто захлебывался,
поливая "ВОГами" позиции боевиков внизу. Корпус вертолета вдруг
мелко задрожал - по борту прошла пулеметная очередь, раздробив один
из закрепленных на шкворнях АКМ-ов. Мне в жилет ударила какая-то
металлическая хреновина, я охнул и некоторое время пытался сначала
вдохнуть, а потом - выдохнуть.
Кандауров сажал машину, бортмеханик
Эдгар выпрыгнул наружу, не дожидаясь, когда шасси коснутся земли -
и принялся исполнять что-то вроде шаманских танцев, жестами
командуя процессом. Так он был еще больше похож на индейца. Второй
вертолет завис в воздухе, контролируя пространство и выплёвывая
порции свинца по огневым точкам противника.