Мне нужно в мою родную школу.
И я тут же двинулась в сторону моей бывшей школы, теперь там Институт инновационных технологий.
Когда-то Сомов говорил мне, что в этом мире существует много необъяснимых с точки зрения науки вещей, которые нам еще предстоит разгадать. Он-то меня точно поймет.
Да, школа сильно изменилась. Раньше она была двухэтажным длинным зданием из белого кирпича с узкими коридорами и просторными классами.
На площадке постоянно резвилась деревенская малышня, а на переменах к ним присоединялись ученики школы.
Сейчас в свете майского полуденного солнца она выглядит скорее как правительственное учреждение строгого порядка. Десятиэтажное здание все из того же белого кирпича, (видимо, дабы не нарушать городской ансамбль), высокий стальной забор, маленькие окна с широкими откосами, по которым была понятна толщина стен – вот во что превратился мой школьный дом.
Сомова я не видела уже сто лет, если столько живут. После окончания университета он приехал в сельскую школу к нам еще совсем зеленый преподавать физику и астрономию в старших классах. Мне было тогда шестнадцать, а ему двадцать восемь. Он уже успел защитить докторскую по атомной энергетике. А я была по уши в него влюблена.
Сегодня мне тридцать семь лет, я разведена, у меня нет детей, а он пятидесятилетний ученый-одиночка, судя по википедии. Удивительно, как мало информации о нем написано. Да и в соц-сетях его нет. Он теперь работает на правительство, и ему нельзя светиться в местах общедоступной информации.
Нажимаю на кнопку у ворот, послышался голос.
– Ваш пропуск, мэм.
– У меня нет. И здравствуйте.
Снова шипение динамика и он отключился. Опять нажимаю на кнопку.
– Ваш пропуск, мэм– тот же голос.
– Послушайте, я пришла к Сомову Льву Геннадьевичу. Я его ученица – Бергольц, в прошлом Липова, София. Мне нужно…– шипение и отключение.
Я уже начала злиться и потянулась к той же злосчастной кнопке, как раздается гудок, и ворота потихоньку открываются.
Ну слава богу, а то я уже подумала, что никогда не попаду в свою родную школу.
Ворота распахнулись, и я иду по безлюдному двору к парадной двери. Крыльцо они не поменяли: все те же перила, выкованные местным мастером, и цементные ступеньки в тон стенам здания.
Подойдя к стеклянным дверям я вижу, что по лестнице ко мне спешно спускается какой-то мужчина в костюме и очках. Он отворил дверь. И я вижу знакомые черты и озорной взгляд.