Тяжело? Само собой. А ещё очень неудобно и жарко. Многослойная
одёжка движения сковывает, рук первое время не поднять было.
Сколько потов сошло…
Через полтора месяца привык, ещё через месяц перестал вообще
замечать.
Что интересно — никто надо мной за такое и не думал смеяться.
Косились сочувственно, это было. И всё…
Так что добился я того, к чему стремился. В полной ли мере?
Надеюсь, что так. Литвины скоро проэкзаменуют…
***
Оружейный тайник опустошил полностью. Забрал саблю и всю броню,
что там была. Рассудил так — нечего ей просто так лежать. Пусть
лучше на мне будет надета.
Так что ещё раз пожалел, что в тот вечер сразу же не послал
холопов прибрать положенные мне трофеи.
И опустевшая ниша тайника о том красноречиво намекала — мошна и
так маловата, а я ещё и халявным добром разбрасываюсь.
Дополнительную броню и кожушок пока в мешок уложил. Под
припасы.
Распоряжения все выдал. Перед выходом из дома присел на дорожку,
вызвав тем самым недоумённые взгляды домашних холопов. Пусть
удивляются.
Мешок за спину закинул, лямки поправил. Вздохнул и зашагал, не
оглядываясь назад. А то, что тяжело… Так своя ноша не тянет. Тем
более, когда она жизнь спасти может!
***
До Усвят шли быстро, нигде не задерживались. Влились в сборное
войско с надеждой на отдых после тяжёлого перехода, но куда
там!
Только успели дух перевести, как вернувшийся от Ярослава воевода
приказал нашему отряду выдвигаться на выделенное ему место в общем
строю. На левом фланге. Хорошо ещё, что не в центр поставили. Мешки
свои в обозе оставили. Я на себя дополнительную защиту натянул и
шагнул вслед за товарищами на лёд замёрзшего озера. Хорошо ещё, что
снега нападало, не пришлось идти по голому льду.
Так мы почти сходу и вступили в бой. Завертелось сразу, словно
только нас все и ждали.
Моё место в третьей шеренге, но в промежуток между головами
впереди стоящих хорошо вижу кусок белого поля прямо перед нами.
Почему-то думал, что сейчас поединщики выйдут, копьями друг в друга
потыкают, мечами помашут, сабельками порубятся, но нет. Только и
успел щит вверх вздёрнуть, когда соответствующую команду
услышал.
Сердце забилось, руки копьё стиснули, когда осознал, что он
означает. Испугаться не успел, да и не до испуга было. Тело само
среагировало на многократно отработанный сигнал. Щиты застучали
друг о друга, сомкнулись, образовали над строем чешуйчатый панцирь.
И тут же по нему сверху загрохотали стрелы!