Мужчина смачно сплюнул.
– Я знаю, где живёт Ян. Знаю, что ты, незнакомец, проводил у него некую мессу.
– Всего лишь акт врачевания. Рана его была очень плоха, чёрная желчь и гной, того и гляди, проникли бы в кровь…
– Почему же, в таком случае, ты не взял у него денег?
– Я…
Голос Эдгара совершенно перестал соответствовать внешности; собравшиеся с недоумением смотрели, как изо рта великана, из которого, судя по внешнему виду этого страшного человека, должны вылетать камни, вылетали синицы. Во взгляде чернобородого роились подозрения.
– Он ни у кого не берёт денег, – громко сказала Ева.
– А ты кто такая? – неприязно спросил мужчина. Но тон его перестал напоминать пса с вздыбленным загривком.
– Путешествую с этим человеком до ближайшего монастыря, – сказала Ева, трогая пальчиками ладони и ощущая, как по ним струится пот. Голос, однако, не напоминал чириканье синицы, хотя – чувствовала она – ещё немного, и в груди заведётся жалкое, противное хныканье. Ева пока не очень понимала, что хотят эти люди от великана, но они были похожи на стаю псов, сгрудившихся перед самым робким на свете львом. – Его зовут Эдгар. А вот этого ослика – Господь. Я знакома с ними уже больше одного дня (хотя, как зовут ослика, узнала только сейчас). Они самые хорошие люди… Точнее, он – самый хороший человек из всех, что я знала. Уж точно лучше моих родителей.
– Ему что же, не нужна еда? – спросил обладатель бороды.
Кто-то из его спутников храбро выкрикнул:
– Смотрите, какой здоровяк… половина порося на ужин?
– Или пара курей? – присоединился третий, горбатый доходяга с блестящей, как змеиное пузо, кожей и… да-да, жидкой бородкой.
Эдгар молчал, хватая ртом воздух, а Ева озадаченно ответила:
– У нас есть еда. В лесу её полно.
– Только чернокнижник и колдун станет работать без оплаты за свой труд!
– Он знает «Богородицу» так, как никто из вас, олухов, в жизни не выучит, – пробормотал священник достаточно громко, чтобы его услышали.
Лоб чернобородого прорезала складка.
– Что-то там в твоём писании об этом говорилось. Вроде, что придёт какой-то там противохрист, и не то устроит дебош, не то выучит все молитвы наизусть. Разве не так?
– Не так, – подбородок священника стал ну точь-в-точь как ледяной кубик. Еве казалось странным, что он защищает чужеземца, да к тому же без бороды. Но по взгляду, похожему на хлёсткий удар хлыста, по говору было видно: священник – порядочный человек. – Ты взял бы, освоил грамоту, да прочитал сам.