– Я спрашиваю, как поживаешь, – попытался Вовка исправить сложившуюся ситуацию.
Тут, как ни странно, на помощь пришёл неожиданно «оживший» дядюшка:
– Сынок, ты чего молчишь? Ведь Вольдемар с тобой поздоровался.
– Я потому и молчу, что он со мной поздоровался. Мы же с ним пять лет не разговариваем, – пробасил детина.
Вовка понял, что сглупил, но отступать было поздно:
– Вот именно, братик, я сегодня подумал, мы вроде родня, а пять лет не разговариваем, вот и решил, хватит дуться друг на друга. Чего нам делить?
На лице Жака отразилась работа мысли: сначала он несколько секунд с удивлением смотрел на Вовку, затем на родителей, делавших ему какие-то знаки, почесал затылок и неожиданно для Королькова – заулыбался.
– Ба, да у него улыбка, как у противной девчонки из их класса, Маринки. Такая же неприятная, как крысиный оскал, – заметил Вовка.
– А разве нам нечего делить? – наконец, выдавил братишка.
– О-о-о, – только и смог простонать дядюшка.
– Сын, ты в своём уме? – испугалась тётка.
– А кто в прошлом году отбил у меня Жаннет? Кто насыпал в кровать противных жаб? Кто всегда смеётся надо мной? Да если я начну всё перечислять, дня не хватит, а ты говоришь, чего делить.
– Но ведь и ты не остался в долгу, осмелился предположить Вовка.
– Конечно, – Жак тупо заулыбался, – я же всегда все гадости первым делал.
– О-о-о, – теперь уже простонала тётушка.
Упиваясь своим превосходством, Жак вдохновенно стал перечислять:
– Это я подрезал подпруги у твоего жеребца, и ты два месяца лечил свои раны. Это я подсыпал песка в твои доспехи, и во время поединка с Ричардом их у тебя заклинило, и ты проиграл. Это я отравил твою любимую собаку, по которой ты так горько плакал. Это я подослал к тебе Мари, чтобы… – на этом месте он неожиданно прервался и удивлённо спросил – а почему ты здесь?
Вовка просто ошалел от услышанного. Он понял, что братец очень опасен, гораздо опасней своих родителей, поэтому у него непроизвольно вырвалось:
– А где я должен быть, по-твоему?
– Ну не знаю, – замялся Жак, – где угодно, только ни здесь, в саду.
– Жак, замолчи немедленно, вмешалась тётка. – Не смей на себя наговаривать! Вольдемар, я, надеюсь, ты понял, что Жак просто пошутил. Ничего подобного он, конечно, не делал.
– Я бы поверил, что это шутка, если бы он объяснил, что со мной должна была сделать Мари.