– Ты не беспокойся, я как раз сейчас и решаю все эти вопросы. Возможно, нам с тобой совсем не придется ничего отдавать. Нужно будет сделать для моих друзей некоторую работу, которая для тебя не представляет особой сложности, и они простят нам долги.
И вот только сейчас я стала что-то понимать. Из одной поганой ситуации я попала в ещё более поганую. Какую работу я могла сделать для его друзей, которая может быть оценена как минимум в миллион? Нужно было найти в себе силы и идти в полицию, но я очень боялась за сына. Я уже реально стала понимать, насколько опасны эти люди и сам Михаил.
А, тем не менее, время шло, и меня уже стали просить через Михаила кое-что сделать. Сначала все поручения касались фирмы, где я работаю. В нашей организации я ведаю многими финансовыми вопросами по бухгалтерии. Знаю когда, кому и сколько, то есть какие будут перечислены денежные суммы, часто очень немалые. Знаю всех основных поставщиков нашей продукции и всю систему расчетов с ними, и тем более черную бухгалтерию. Я сливала Михаила всю требующую им информацию. Нужно отметить, что они не «борзели», не зарывались. Деньги со счетов пропадали немаленькие, но все делалось грамотно и в разумных пределах. При нашем финансовом обороте обнаружить без специальных ревизий эти процессы было достаточно сложно. По моим подсчетам мой долг был возвращен чуть больше, чем за год. Но аппетит приходит во время еды, и мои кредиторы пошли на крайние меры. То, что Михаил предложил мне для окончательного расчета со мной, претило всем моим принципам и мировоззрению, сущности моей природы…
Мне стало по-настоящему страшно, я не знала, как мне соскочить с этого крючка, и существовала ли вообще такая возможность. А предложили мне совершить обыкновенный разбой. Не исключено, что даже со смертельным исходом.
Короче, на нашей почте работает пожилой кассир Надежда Викторовна, которая раз в месяц разносит пенсии нашим пенсионерам. Насколько мне известно, ей практически около шестидесяти лет. Обслуживает она в нашем районе семь домов. С 11 часов дня начинает заниматься этим благородным занятием. Наш дом находится первым в списке. Ты только представь, сколько пенсионеров, проживает в каждом подъезде нашего дома. Приблизительно в районе 15-20 человек. Пенсии у всех достаточно высокие, дом элитный, старушек – колхозниц здесь не проживает. А подъездов у нас четыре. Затем она идет в соседний дом. К обеду ей удается пройти лишь два дома. После этого она возвращается на почту для отчета и для пополнения денежных средств. Но того, что находится в её кассирской сумме до обеда, удовлетворит любого бандита. Получить таким легким путем от пожилой женщины, в начале её трудового дня, слегка оглушив её по голове твердым предметом, практически, два, а то и больше миллионов рублей, устроит любого ублюдка. Тем более, всё было запланировано сделать моими руками. Меня подстригли очень коротко, купили какой-то цветной парик и точно такой же парик с реальной моей прической, который я стала носить постоянно. То есть в моей внешности ничего не изменилось. А вот в день, когда всё и должно было произойти, меня планировалось переодеть, как в портовую шлюху, надеть на голову этот страшенный красно-зеленый парик, намазать моё лицо, чтобы и мама родная не узнала и отправить в подъезд ждать мою жертву. Остальное дело техники. Мне был дан шланг, набитый обыкновенным песком и каким – то образом запаянный с дух сторон, которым я и должна была вырубить бедную женщину ударом по затылку. А она была, между прочим, ровесницей моей мамы, и даже знакома с ней. Я пыталась уговорить Михаила отказаться от этого дела, обещала еще выдать им кучу информации по делам нашей фирмы, но им уже стало это неинтересно. Захотелось легких и быстрых денег. А то, что пожилая женщина после моего удара могла больше никогда не придти в сознание, никого не интересовало. Михаил же убеждал меня, что это последнее дело, после которого мы останемся без долгов и совершенно свободными, к тому же в новой квартире. Егорка будет обеспечен на все сто процентов. А бедной кассирше, если аккуратно выполнить удар, практически ничего не угрожает. Минут через пятнадцать она придет в себя. Максимум полежит пару недель в больнице с сотрясением мозга и всё. Зато я и Михаил будем свободны от долгов, плюс ещё получим небольшую долю от дела. А меня никто не заподозрит, потому что никто никогда не сможет узнать меня в новом обличии портовой шлюшки.