Ну вот, опять какая-то бедняжка заблудилась. Хозяин леса вздохнул и потопал к двери. Надо её разыскать да помочь. Только если красивая, то не сразу…
– Ау-у-у-у-у!!
Леший поспешил на голос. Всё дальше и дальше, в самую чащобу.
– Ау-у-у-у-у-у-у-у!!!
Среди деревьев мелькнуло светлое платьишко. Наконец-то!
– Ага, попался! – внезапно хихикнул тоненький голосок. – Выходи, дядя Лесовик, я всё равно тебя вижу!
Леший в сердцах плюнул и шагнул навстречу чумазой девчонке в замызганном платьице. На вид ей было лет пять. По человеческим меркам, конечно.
– Опять ты, Аука [3]! Ну сколько можно безобразить?
– Уж и повеселиться нельзя, – обиженно надула губки девчонка.
– Выдрать бы тебя!
– Только попробуй, и будешь иметь дело с моей тёткой!
Леший покачал головой. Страшную тётку Ауки – Лихо Одноглазое [4] – знал и боялся весь лес. Поговаривали даже, что она любит приглашать в свой дом прохожих и проезжих, но не на обед, а в качестве обеда. И что Аука тех молодых девиц и добрых молодцев специально к её дому заманивает. До Лешего тоже доходили такие слухи, но он не слишком им верил. Или просто не хотел верить, потому что больше всего на свете любил тишину и покой.
– А ты, дядя Лесовик, разве не узнал, что это зову я? – невинно хлопая глазками, спросила девчонка.
– Да как же узнаешь, когда ты каждый раз кричишь разными голосами?!
– Так это и есть самое интересное, – охотно объяснила Аука. – Что за радость кричать одинаково? Я и мальчиком прикинуться могу. Недавно научилась!
– Не сомневаюсь, – буркнул Леший. – Тётке своей привет передавай, а мне пора.
– Обязательно передам. До свиданьица, дядя Лесовик! – помахала ладошкой девчонка и весело побежала прочь.
Хозяин леса вздохнул ещё тяжелее и только тут осознал, что в погоне за маленькой обманщицей ушёл слишком далеко от дома и сам не заметил, как забрёл в глухую чащу, почти к самому Гнилому болоту. И стало ему малость страшновато, потому что в этой части леса он почти никогда не бывал. Где-то за болотом стояла избушка Бабы-Яги [5], но лесная богиня редко её покидала, ревностно охраняя Врата в подземный мир, и ещё реже вмешивалась в дела лесных обитателей.
Леший уже собирался было пойти обратно, как вдруг услышал тихое пение. Нежный девичий голосок старательно выводил нехитрую мелодию, но звучала она так красиво, что хозяин леса снова остановился как вкопанный и поневоле заслушался. А потом, вконец заворожённый, медленно двинулся на голос. Кто же может так чарующе петь на болоте?…