Молчать и ждать он умел хорошо. В минуты ожидания Тимофей
заметил, что женщины, занимающиеся своими делами в чуме, умолкли и
как заледеневшие статуи замерли на месте, устремив свой взор на
старика.
Прошло некоторое время, и старейшина успокоился и выровнял
спину, убрав руки от седой головы.
— Тимофей, ты понимаешь, что произошло? — спросил старик
изменившимся голосом, глядя Тимофею в глаза.
Парень в недоумении дёрнул плечами и покачал головой, давая
понять, что ничего не понимает.
— А ну-ка, покажи амулет, — потребовал Епкув.
Тимофей сунул руку в ворот парки и извлёк птицу, искусно
вырезанную из бивня мамонта. Снимать амулет не стал, а просто
оставил птицу висеть на верёвке из оленьей жилы.
Старик протянул руку к амулету. Коснувшись птицы, он сразу же
отдёрнул руку и испуганно посмотрел на ладонь.
— Кусается? — спросил Тимофей, не понимая, зачем это сказал.
Опять язык опередил мозги, как будто кто-то манипулировал его
речью.
— Кречетом, который спас тогда тебя и Толлумана от медведя, и
была удаганка, оттого у покойницы следы от когтей на спине. Зная
всё наперёд, она и пыталась вас предупредить об опасности. Поэтому
и нашли рыбаки удаганку в той реке, где вы рыбачили.
— Ну да, так всё и было. Шаманка мне в ту ночь сама об этом
поведала, ещё сказала, что очень устала от жизни, поэтому не стала
бороться за своё спасение.
Епкув был потрясён услышанным. Уставившись в одну точку, он о
чём-то напряжённо думал.
— Меня интересует, почему именно тебе удаганка решила передать
свой амулет, — старик всматривался в Тимофея, пытаясь понять, что в
нём есть такого, чего не оказалось в членах семьи, которым по праву
должны были перейти знания шаманки. Что особенного, она в нём
разглядела?..
— Она мне сказала, что у меня чистая душа, — как будто
оправдываясь, виноватым голосом ответил Тимофей. — Шаманка ведь и к
Степану пришла в видения. Ему она также сказала, что за амулетом
придёт синеглазый парень. У вас тут много синеглазых? — спросил он
с ноткой дерзости в голосе.
— Надеюсь, ты понимаешь, что теперь ты должен жить в нашей
семье? Коль ты унаследовал дар удаганки, должен остаться в нашем
стойбище.
Взгляд старика и выражение его лица были жёсткими, весь вид
показывал о непреклонности сказанных слов. Тимофей даже растерялся
от такого поворота событий, это совсем не входило в его планы.
«Этот совсем непонятный дар шаманки, свалившийся мне на голову…
Никто даже не спросил, хочу ли я владеть таким даром. Нечестно это
как-то, несерьёзно, не согласен я с таким подарком судьбы!» —
мысленно возмущался Тимофей, но озвучил иное: