– Но, – голосок
проснувшейся Симоны срывался, она явно не могла поверить в картину,
представшую перед ее глазами, – он же не хотел! Не хотел! И
чар на нем не осталось!
Ее двоюродный брат, старающийся не
смотреть на дело рук, вернее, щупалец своего наставника, принялся
успокаивать впавшую в истерику девочку.
– Зачем? – попытался
спросить я у поверженного оборотня, катающегося по земле,
подвывающего от боли и истекающего темной, почти черной кровью, но
изо рта вырвался лишь какой-то жалкий сип, мало похожий на
членораздельную речь.
– Ведется интенсивный ремонт
пробитых легких, – пришел в голову мыслеобраз от живого
артефакта. – Звуковая коммуникация временно затруднена.
К тому моменту, когда
поинтересоваться причиной произошедшего все-таки получилось,
вервольф перестал перепахивать собою молодую весеннюю траву и
заливать ее содержимым своих артерий и вен. Вряд ли регенерировал,
скорее просто запасы жидкости в организме подошли к концу.
– Нам надо было понять тебя,
твою силу, твой характер, – прошептал оборотень. Судя по
стремительно угасающей ауре, он умирал. Или очень искусно
притворялся, кто знает, на какие фокусы способны подобные
твари? – Ощутить вкус крови и остроту клыков. Теперь вожак их
узнает, ему расскажут духи волков, к которым я отправляюсь. Чары,
наложенные на меня, были лишь мерой предосторожности, излишней
мерой. Я действительно не хотел этого, но ради своей семьи, ради
стаи я был должен!
На последних словах вервольф
захрипел, содрогнулся пару раз и, выпустив из уголка рта небольшую
струйку крови, замер неподвижно, даже дышать перестал.
– Что будем делать? –
подошел ко мне один из эльфов. Второй, видимо, имевший некий опыт
обращения то ли с детьми, то ли с дриадами, пришел на помощь Ксену
и пытался подсунуть под нос расплакавшейся девочке какой-то
светящийся желудь.
– Сворачиваемся и возвращаемся в
замок, – вздохнул я, мрачно трогая развороченную на груди
кирасу. А ведь под ней еще и совсем новая мантия была… Нет, не
везет мне на доспехи! Рвутся, заразы, и дырявятся. Только костяной
подшлемник, сделанный теми же чернокнижницами, что создали и живой
артефакт, из черепа гидры, и вроде как обладавший некими
способностями к самовосстановлению, все так же исправен. – А
оттуда в ставку короля. Насекомые, как и тот, кто поставил их на
этом месте дороги, вне всяких сомнений, не так важны, как вампиры и
оборотни, начавшие играть в какие-то непонятные игры.