- Ну что, господин барон, начнем?
- А комнату вскрывать не будем?
- Нет, я смогу защитить Душу вашегосына сам. Все же, Душа ламии,
это Душа ламии и не стоит рисковать. Ну так что,приступим?
- Да, маг, начинай.
Казалось бы, маг только этого и дожидался, от
небрежного взмаха рукивспыхнули факелы, а пламя свечей засветилось
каким-то гнилостно-зеленым светом.Маг положил свои руки на лоб и
сердце юноши и затянул какую-то выворачивающуюдушу мелодию. У
барона по спине побежали струйки пота, а во рту заныли зубы.Сначала
барон не понял, показалось ему или нет, но из-за заложенной
дверипослышался какой-то звук, как будто чье-то тяжелое тело со
всего размахаврезалось в стену. Но когда этот звук повторился,
барон уже не сомневался, егодавно убитая им же жена рвется на
свободу, тем более, что теперь звуку удара вторилдлинный заунывный
вой. Маг победно улыбался, а барон покрепче стиснул эфесшпаги.
Теперь уже обреченный вой, казалось бы шел со всех сторон. Громкий
звуктреснувшего стропила на ненадолго привел барона в чувства. Тело
его сынатряслось мелкой дрожью, руки и ноги начали изгибаться под
невозможным углом. Вкомнате стало чуть темнее, стало заметно, что
некоторые свечи, до этогогоревшие зеленым пламенем погасли. Вот
погасла еще одна, а от нее отделилоськакое-то едва заметное облачко
и направилось к соседней, но замерло на полпути,подчиняясь
повелительному взмаху руки мага. Облачко забилось, как будто
попалов сети, но маг держал его крепко. Будь барон чуть послабее
духом, от того чтопроизошло сразу за этим, он мог бы и сойти с ума.
Из стен комнаты началивыходить странные существа, одни были едва
заметны и были больше похожи наструйку тумана, вторые были намного
массивнее и уже имели определенныеочертания, чем-то напоминающие
человеческие. Последней каплей стало появлениедавно почившего отца
барона и его матери. Всю свою жизнь барон знал, что духи
иприведения умерших людей не несут живым ничего хорошего, но ведь
это был егоотец, человек воспитавший, научивший его всему что он
знал и его мать, женщина,давшая ему жизнь, не спавшая ночами возле
его колыбели, его опора и защита вдалеком детстве. Барон сам не
заметил, как фамильный клинок оказался в егоруке, лезвия светилось
ярким белым светом, сигнализируя о присутствии вблизинечисти. Такой
родной и близкий голос неожиданно рявкнул: