Как только все трое занимают места в Повозке, я открываю портал
и одним прыжком влетаю в него. Первое, что слышат Герои — радостные
крики сотен моих подданных, услышавших или увидевших, что я
вернулась.
Конечно, руины древней страны не особо тянут на королевский
дворец, но здесь мы, по крайней мере, можем говорить безопасно, без
чужих ушей. Мои подданные на чужие уши не тянут — дело даже не в
том, что они все безоговорочно верны мне, а в том, что им ума не
хватит надолго запомнить.
Принимаю свой человеческий облик.
— Добро пожаловать в земли филориалов, уважаемые Герои.
Простите, что пришлось устроить этот небольшой маскарад, но я не
могу допустить, чтобы другие увидели меня в истинном облике. У меня
действительно очень важный разговор с вами. Я Фитория, королева
филориалов.
И злодея следам
Hе давали остыть,
И пpекpаснейших дам
Обещали любить,
И, друзей успокоив
И ближних любя,
Мы на роли героев
Вводили себя.
Только в грезы нельзя насовсем
убежать:
Краткий век у забав — столько боли
вокруг!
Постарайся ладони у мертвых
разжать
И оружье принять из натруженных
рук.
Испытай, завладев
Еще теплым мечом
И доспехи надев,
Что почем, что почем!
Разберись, кто ты — трус
Иль избранник судьбы,
И попробуй на вкус
Настоящей борьбы.
Владимир Высоцкий, «Баллада о
борьбе».
Тупо, не ведая брода,
Там, где никто еще не был,
Ты не оценишь свободы,
Ты не поднимешься в небо,
Кровь не заметив на лапах
Хрипло дыханье сбиваешь,
Ты все бежишь за закатом
И до сих пор успеваешь.
Шаг за шагом — впереди маячит
цель,
Метр за метром — перекошенный
прицел,
В сердце камень, на ладонях соль
земли,
Не узнали, что посеяли
они...
Кошка Сашка, «Шаг за
шагом».
Арчер, Герой Лука:
Не то, чтобы Фитория отличалась особым красноречием, однако её
рассказ поразил нас всех.
За недолгое время нашего присутствия в Мелромарке мы привыкли
воспринимать местных жителей... скажем так, не очень всерьёз. Не
то, чтобы мы относились к ним прямо с презрением, но... было, было
в наших мыслях такое снисходительное «Нам бы ваши проблемы». Да,
всё познаётся в сравнении. Этот мир был коварен, жесток, опасен и в
довершение ко всему обречён. Но по сравнению с коварством,
жестокостью, опасностями и обречённостями нашего мира — этот
казался едва ли не курортом.
Нет, я не хочу сказать, что убитые, ограбленные, изнасилованные
или обездоленные в этом мире страдали меньше, чем на Земле. Боль
остаётся болью в любом мире. Но вот местное зло... оно было и
впрямь инфантильным, несерьёзным в наших глазах. Как жестокость
детей, отрывающих лапки насекомым.