Да как его дочь таких простых вещей не понимает!
Добежав до своей спальни, Шайред рывком открыл дверь, забежал и
рухнул на пятиметровую кровать, перепугав супругу.
– О горе нам, Найзи, – взревел он жалобно, – Аиша совсем
лишилась ума! – Король забил кулаками по простыням, бессильно
клокоча гневом и соплями.
Найзирия Роштийская, вполне себе симпатичная, несмотря на свои
сорок, стройная белокурая женщина, закрыла закладкой
«Жизнеописание, великие подвиги и искушения эльфийского полукровки
из рода Ормградских стражей, более известного под именем Вард» и
ласково принялась гладить мужа по спине.
– Доча влюбилась, такое бывает, прими это с мужеством.
– Влюбилась! – взревел Шайред Четвертый раненым кабаном, – так
теперь отца надо разлюбить что ли?! Вот я…
Тут он замолк, потому что понимал, сделай он чего плохого этому
деревенскому шарлатану, охмурившему Аишу – последствия будут
неописуемо ужасны. Да и знать не поймет: он же ей жизнь спас, этот
придурок Дахам всем успел детали знакомства разболтать. Создатель,
ну почему вокруг одни идиоты?
– Шай, – мягко сказала Найзирия, – влюбилась\разлюбила, две этих
сентенции полчаса могут разделять у юных девиц. Чего ты так
разошелся? Подождем немного, само пройдет. Наша дочь – героиня
королевства, вчера мне гонец привез письмо от царственного брата,
он весьма в высоком тоне о ней отзывался.
Брат Найзирии само собой был королем Роштии, Рошелдаром
Вторым.
– Она есть отказалась, – сообщил Шайред, пряча глаза, – по её
словам «объявляет голодовку, вплоть до момента выполнения её
требований». Я ничего не понял сначала, когда мне доложили, пошел к
ней, в спальню, где она сидит под арестом, но она меня выгнала.
И, не удержавшись, пожалобился: «родного отца из своей комнаты
чуть ли не магией вышибла!»
Найзирия нахмурилась, задумалась, на гладком лбе отпечаталась
морщинка.
– И давно она не ест? – спросила королева.
– Мне доложили в обед, а так с утра. – признался Шайред
Четвертый, трусливо закрываясь подушкой.
Это он вовремя сделал, потому как в подушку незамедлительно
прилетел увесистый подзатыльник.
– Вот ты дурак что-ли, – выговаривала ему Найзирия, спешно
облачаясь в платье для выхода, – время вечер, дочь голодная. Она
итак, у нас как привидение, сильный ветер шатает, или ты дочь решил
со свету сжить? – похолодел её голос. – Мало тебе попытки этого
кретина Гортама Затарийского, назначенного, между прочим, с подачи
твоего первого советника.