Она совершенно не в курсе, что Сережа лелеял к девушке чувства
совсем иного рода и изливал их «дорогому дневнику». Признаваться
самой Ане даже не помышлял... ну, так оно и к лучшему. Мелкий
говнюк домочадцев задолбал и без слезливых признаний.
Садимся за стол, причем я на хозяйских правах усаживаюсь первым
на почетное место. Только затем садится деда, за дедой внучка...
была бы тут Жучка, наверно, тоже соблюдала бы правила этикета. А
что, я только «за». Уважаю наличие дисциплины и субординации.
Анюта разливает половником по тарелкам супчик... супчик, надо
сказать, довольно жидкий. М-да, совсем неважно идут дела у
последнего из рода Кротовских. После супчика Анюта раскладывает
подобие плова на кожистых тощих куриных крылышках. В заключении
морс... не, мне-то грех роптать. Я последние десять лет вообще одни
каши жрал, но... для древнего графского рода обед не просто
скудный, а откровенно постыдный.
- Такие, значит, дела, Сергей Николаич... - после того, как
Анюта убрала посуду, деда, он же Матвей Филиппыч набрал в грудь
побольше воздуха, будто собирая силы для важного разговора, - ...мы
с Анютой рады, что хвори своей ты не поддался, но...
- Да вы говорите прямо, Матвей Филиппыч, - подбадриваю деда
незнакомым мне молодым голосом.
- Тянуть с домом дальше нельзя. Завтра приедет купец Хоромников.
Цену дает справедливую. Делопроизводство на себя берет. Надо
продавать, - деда смотрит на меня напряженно, похоже этот разговор
он затеял не в первый раз.
- Надо, Сережка, ну правда, - на подмогу к деду приходит Анюта,
- Даже столовое серебро в ломбард снесли. Нечем платить. Понимаешь,
дурачок? Жить не на что. Надо продавать.
- А ну-ка, - дед нахмурился, стрельнув на Анюту глазом, -
Выдумала еще... хозяина дурачком называть... не лезь в
разговор.
- Раз надо продавать, - я усмехаюсь, - Значит, будем
продавать.
В гостиной повисает молчание. Две пары глаз впериваются в меня.
В глазах старого слуги читается надежда, что юный хозяин не
безнадежен. В глазах Анюты - сомнение, не выкинет ли сейчас
Сереженька очередной капризный номер.
- Анюта все верно говорит, - не удерживаюсь и подмигиваю
девушке, - Дурачок и есть. Нельзя ругать за правду.
- Сережа, ты только не обижайся, - походу Анюта такой спокойной
и самокритичной реакции от меня не ожидала, и взялась
оправдываться, - Ну нету других вариантов, сколько бы ты не
упирался...