— Больно загадочно говоришь, Николаич, — отозвалась передовая
доярка Мария Алексеева, шустрая темноволосая женщина тридцати пяти
лет.
— Другого сказать сейчас не могу, пока вы не приняли решение,
пойдете ли со мной. Могу лишь сказать, что там, куда отведу, пока
безопасно. Река там есть и лес. Да и тепло там. В общем, решайтесь,
или наши пути расходятся, потому что немцы все равно найдут тех,
кто останется здесь.
Сразу началось шумное обсуждение, которое вскоре прервала бойкая
Мария Алексеева.
— Хватит переливать из пустого в порожнее, — повысила она голос.
Нужно решать сейчас. Кто хочет уйти туда, где немцев и финнов нет,
но неизвестно, когда можно будет вернуться, становитесь ко мне по
правую руку. Кто хочет просто спрятаться в лесу в надежде, что
оккупанты могут и не найти, становитесь по левую руку.
Народ зашевелился. Подростки и почти все женщины встали по
правую руку Марии Алексеевны. А по левую руку встали только две
сорокалетние женщины и одна старуха.
— Что ж, вот и определились. Может, еще кто-нибудь хочет
рискнуть остаться? — спросил бывший лесник. Но, больше желающих не
нашлось.
— А с этими полицаями что делать будем? — задала вопрос Мария
Алексеева, указывая на связанных полицаев, которые сидели под
скалой.
— Я этих предателей предлагаю расстрелять по законам военного
времени, — высказался Михаил Громов.
И женщины хором заголосили:
— Правильно! Расстрелять их!
Проголосовали единогласно. После чего Васильев распорядился
привести приговор в исполнение.
Вскоре рядом со скальным разломом закипела работа. На руках
спускали с обрыва и затаскивали в расщелину все колхозное добро,
которое находилось в подводах. Решили, что на новом месте
пригодятся и инструменты, и кухонная утварь, и, разумеется, крупы,
мука и прочие припасы в мешках. Вот только телеги просунуть в
расщелину никакой возможности не имелось. Пришлось их оттащить
лошадьми подальше и спрятать в лесу. Сами же худые колхозные лошади
по одной кое-как в расщелину протиснулись. Какая-никакая, а
скотина. На первое время очень пригодится.
Когда через расщелину потянулись женщины, подростки и дети,
нагруженные каким-то садовым инвентарем, тюками с одеждой, мешками
непонятно с чем, а еще и лошади пошли, Аркадий Игоревич не выдержал
и подошел к начальнику полигона, который уже заканчивал снимать
шкуру с мертвого медведя.