Пес обратил взгляд на Хайена, и тот снова услышал его голос:
– Зачем ты полез в этот сон, если не умеешь выбираться?
Юноша честно ответил:
– Старуха Симс жаловалась, что ее сын плохо спит ночами. Решил
узнать причину.
– А ты что — целитель?
Он неопределенно пожал плечами:
– Нет. Но иногда помогаю.
– Давно ходишь в сны? — спросил пес.
– Сколько себя помню, — признался Хайен.
Это было правдой. Он давно забыл, когда первый раз попал в сон.
Отчего-то он с самого начала знал, что это — сны. Никогда не путал
их с реальностью, пугая мать. Чувствовал, что это нужно оставить в
тайне. Рассказал только сейчас, и кому - жуткому псу из сна. Его
спаситель продолжил допрос:
– Как тебя зовут?
– Хайен.
Пёс тщательно обнюхал заострённый кончик его уха, затем
собранные в хвост волосы, которые большинству людей казались
серыми. На самом деле в них равномерно чередовались черные и белые
пряди, за что в Эренсвиле полуэльфа звали Седым. После этого пес
заявил:
– Хайенуринель, значит. Я так и думал.
– Нет, просто Хайен, — поправил юноша. - А твое имя?
Пес распахнул пасть, будто в усмешке и коротко ответил:
– Черныш.
Для монстра из сна имя было откровенно нелепым. Но Хайен сдержал
смешок и сказал:
– Благодарю за спасение, Черныш.
Стоило быть вежливым. Первый раз он попал в такую передрягу в
мире снов. И первый раз с ним кто-то здесь заговорил.
Пес махнул хвостом и ответил:
– Не стоит благодарности. Возвращайся сюда, если сможешь найти
дорогу. А теперь — просыпайся.
Он толкнул Хайена носом, и тот открыл глаза уже в реальности.
Несколько мгновений юноша таращился в потолок. И только потом
вспомнил, что ему сегодня исполняется восемнадцать!
Он тут же слетел с постели. Проводить такой день в домике на
склоне одной из гор было кощунством, а до города путь неблизкий.
Стоило поспешить. Юноша выскочил во двор и торопливо умылся над
бочкой. Розовые лучи освещали пики Харнара и узкую тропку, которая
вела к дому. Весна в этом году была ранней. Апрель только начался,
а снег уже сошёл не только в долине.
На кухню он вошёл, обдумывая, какие заведения Эренсвиля успеет
сегодня посетить, и кого из приятелей стоит прихватить по пути. На
столе уже остывал завтрак. Мать не прикасалась к еде и ждала его.
Светлые волосы, чуть тронутые сединой на висках, были собраны в
тяжелый узел на затылке. На её покрытом редкими морщинками лице
было торжественное и одновременно скорбное выражение. Хайен сразу
понял, что ему будут читать нотации, и приготовился пропустить их
мимо ушей. Только когда он занял своё место и зачерпнул кашу из
миски, то заметил, что между ними на столе лежит большой толстый
конверт с внушительной печатью.