Этта смотрела на нее, тысячи мыслей превращались в вопросы. Софию рассмешило ее ошеломленное молчание, и последний изношенный зажим, удерживающий самообладание Этты, наконец-то лопнул.
Девушка выхватила нож, ее грудь вздымалась, тело трепетало, когда она приставила его к горлу Софии. Зверь в ней взял верх над логикой, состраданием, терпением. Мерзость, текущая по венам, была незнакомой и пугающей.
Что ты творишь?
София уставилась на нее, темные глаза лишь немного расширились. Потом она нетерпеливо щелкнула языком и потянулась им к лезвию, пока на кончике не выступила капелька крови.
Прежде чем Этта успела отшатнуться, София обвила свою руку вокруг ее руки, отодвигая нож на долю сантиметра от своего горла. Лунный свет мог бы позавидовать ее коже, такой бледной и гладкой она казалась. Темные глаза горели диковатым одобрением. Словно Этта прошла негласное испытание. Этта чувствовала трепет пульса Софии, легкий и теплый, когда девушка снова притянула их руки к своему горлу, скользя по обнаженной плоти.
– Сюда, – сказала она, – прямо сюда. Они истекут кровью, как резаные поросята, прежде чем успеют взвизгнуть и ты сможешь улизнуть. Запомни это.
Этта кивнула, ее горло слишком сжалось, чтобы говорить, когда София вырвала нож из ее пальцев и с силой швырнула в переборку, где тот и остался, подрагивая.
– Они не ожидают этого от тебя, – продолжила она, – и я, к своему стыду, тоже не ожидала. Это хорошо. Я люблю бойцов. Но против меня ты этим ничего не добьешься.
– Сказала девчонка, которая не может перестать блевать, – Этта едва узнала себя за этой злостью и все менее узнавала себя в охватившем ее чувстве беспомощности.
Она словно бы снова тонула, безвольно наблюдая за поверхностью воды, темнеющей с каждой секундой. София поднялась, взяла со стола серебряный кувшин и налила воды в маленькую фарфоровую чашу, потом плеснула на лицо, шею, руки. Закончив, окинула все гневным взглядом:
– Ненавижу этот век. Какой же он… неотесанный, правда?
Этта услышала свой собственный шепот:
– Какой век?
– Ты правда не делала этого раньше? Ты действительно понятия не имеешь. Поразительно! – София подняла голову, поджав губы. – Угадай.
Этта не хотела произносить этого вслух, но другого способа узнать не было.
– Восемнадцатый? – предположила она, думая о костюмах. – Ты притащила меня в восемнадцатое столетие?