– Да я и не
ходил в ту школу, – пожал мальчишка плечами. – На что она мне? Сиди
там пень пнем цельный день с утра до вечера, бумагу марай. Нешто
дел больше нету?
– Ну это ты
зря, парень, – серьезно взглянул на него пилот, принимая от
подошедшего Анатолия масло и поблагодарив того. – В школу ходить
надо. Там вон и про облака, и про то, почему самолеты летают, и еще
много про что рассказывают. На-ка вот, возьми чистую тряпицу да
протри вот эти детальки как следует.
Мальчишка,
старательно натирая доверенные ему детальки, задумался. Наконец,
пилот с механиком установили все детали на место. Владька,
крутившийся возле них и изо всех сил старавшийся помочь, снова
дернул пилота за штаны.
– Дядь, а
дядь… А ты меня покатаешь?
Пилот
взглянул сверху вниз на просительно смотревшего на него пацана,
подумал, вздохнул…
– Ладно.
Все равно опробовать надо. Но с одним условием: ты пообещаешь мне,
что пойдешь в школу и будешь старательно учиться. Обещаешь? – сведя
брови у переносицы, он выжидательно смотрел на пацана.
Тот
помялся, повозил босой ногой по траве, размышляя…
– Обещаю, –
вздохнув, буркнул неохотно. – Покатаешь?
– Полезай в
кабину, – усмехнулся летчик. – Только пристегнуться не забудь и
шлем одень.
Упрашивать
Владьку не пришлось. Мигом забравшись в кабину, он, путаясь в
ремнях, пристегнулся, натянул на лохматую голову шлем и победно
оглядел все еще толпившихся неподалеку сельчан и завистливо
смотревших на него друзей и широко, довольно улыбнулся.
Биплан
заурчал, затрясся, побежал по полю и вдруг оторвался от земли.
Владька расширенными от восторга глазами смотрел на проплывавшие
под ним поля, лес, свое село, город, видневшийся впереди. А потом
он перевел взгляд вверх и увидел небо. Небо… Нереально голубое,
чистое, с плывущими по нему белыми клоками облаков… Они звали его,
манили. Влад широко раскинул руки и закрыл глаза, представляя, что
он птица, и он летит по этому чистому, светлому небу. Летит туда,
вверх, к облакам, и еще выше, выше! И он летает в этих облаках,
пронзая их насквозь, и смеется, и пытается сквозь густой белый
туман разглядеть, что там впереди…
Гул мотора
стих, и Владька в изумлении распахнул глаза. Они парили над полями,
спускаясь все ниже и ниже, тихо, беззвучно, лишь ветер свистел,
холодя раскрасневшиеся от восторга щеки.