– А сестра-то большая? – усмехнулся Мишка. – Не рано ей
замуж-то?
– Ленка-то? – вскинул на него глаза Сашка. – Дык старшая. Уж
двадцать о том годе минуло. Мать не слухает совсем. Школу
закончила, да пошла учиться знаешь куда? – поставил на него
возмущенный взгляд мальчишка. – В высшую школу милиции МГБ СССР!
Милиционером она стать пожелала, представляешь? Не девка, а
позорище!
– Взяли? – надкусывая очередную травинку, с улыбкой
поинтересовался Мишка.
– Взяли… – вздохнул мальчишка. – Она ж на одни пятерки училась!
Вот и туда поступила… Не с первого раза. Год ее не брали. Дак она
туда все лето как на работу ходила. Всех там замучила. Ну вот на
второй год ее и приняли. На уголовное право пошла, представляешь?
Нет, чтобы на учителя там какого выучиться… Или продавщицу какую…
Нет, ей следователем быть захотелось! Два года уж отучилась. Одни
мужики там учатся, и она одна посреди них крутится. Ну куда это
годится? – Сашка в раздражении сплюнул в сторону. – Как какая
шалава непотребная, чесслово! Аж стыдно!
– Смелая девчонка, – усмехнулся Мишка. – И упрямая. А прыгать
зачем захотела?
– Так ей тока год учиться-то осталось. А там распределение, –
вздохнул мальчишка. – Уехать она хочет. А лучшие места другие
займут. У них тама в этой школе половина уже год прыгают. Вот и эта
дура загорелась, – зло пнул мальчишка кочку травы. – Им-то
пообещали места получше, и звание офицерское. А ей тож снадобилось.
Да тока мать ей все космы выдерет, если она туда запишется. Все
документы у ней отобрала да спрятала. Ленка неделю ревела, покуда
набор не закончился. А опосля сказала, что еще один набор будет, и
уж тогда она точно запишется! А как узнала, что я записался, вовсе
взвилась. Каждый день спрашивает: не страшно прыгать-то? Да дразнит
меня. Говорит, в жизни я из самолета не шагну! Да матери рассказать
все грозится, куда я по выходным шастаю.
– Так ты тайком, что ли? – изумился Мишка.
– Ага… У нас троих младших-то при бомбежке накрыло, тока мы с
Ленкой и остались, да мать. Отец в милиции служил, а как война
началась, так в первых рядах добровольцем пошел, – рассказывал
нашедший благодарного слушателя Сашка. – Тока погиб он в сорок
втором. Да тогда уж мы всё одно втроем уж с матерью остались.
Бомбили тогда Москву. Конец октября уж был. А мы тогда на улице
Горького жили… Вот раз снаряд и прилетел. Мать-то с Ленкой в
магазине были, потому и уцелели. Мать малых с соседкой на улице
оставила – душно в магазине, тесно. А Ленку взяла, чтоб соседку
позвала, как очередь подходить станет. А как бомба-то прилетела...
Мы с мальчишками на крыше сидели. Они голубей на чердаке кормили, а
мы с Васькой их погонять решили. Васька-то с другой стороны
надстройки был, дак ему ничего, перепугался только. А меня с крыши
выбросило, аж с пятого этажа. Поломался я весь. Мать говорит, чудом
жив остался. А младших сестру да двух братьев насмерть… Мне-то в
сорок первом шесть тока было. Хорошо, на траву я упал, не то
разбился бы и вовсе насмерть… – Сашка передернулся.