Несмотря на то, что сон Яны был
закономерным и крепким, видения ей достались тяжелые. Пульсация
странного полубреда выдавала в ее воспаленный мозг картины, как в
покадровом кино. Перед мысленным взором вспыхивали и гасли
чудовищные, невероятные молнии, куски обломанной асфальтовой дороги
и обрезки каких-то труб, размазанные в пустоте пятна крови и
фиолетово-черные колбасы чьих-то кишок, оскаленные зубы, не то
хитин, не то чешуя какого-то гигантского когтистого человекокраба,
темный провал колодца, из глубины которого к поверхности стремилось
что-то дико страшное и необычайно мерзкое, сухая, колкая чернота...
И на фоне всего этого – монументальная, монолитная стена
чудовищного улья, поверхность которого была испещрена тысячами,
миллионами и миллиардами разноформенных, разноразмерных и
разнонаправленных сотов.
Это единственное и последнее
напугало Яну до унизительного, истерического ужаса. Ужаса, который
она раз и навсегда изжила в себе в далеком детстве, поклявшись, что
ничего подобного с ней не случится ни за что и никогда…
Яна вскинулась, распахивая глаза.
Она не смогла сообразить сразу, что заставило ее так резко
вынырнуть из засасывающего омута сновидений. Но причина была, и
исходила она из физического, реального мира. Того, который теперь
был для нее реальностью.
Сквозь люк подвала пробивались две
неровные полоски света – по-видимому, ночь была ветреной, и часть
мусора, который Яна нагребла на крышку для маскировки, сдуло даже
несмотря на остатки стен. Однако, внутри подвала по-прежнему
оставалось темно. Должно быть, оставленная с вечера свеча выгорела
до основания.
Яна несколько раз с силой зажмурила
и открыла глаза, потом энергично потерла переносицу. Нащупав в
кармане зажигалку, чиркнула, выбивая слабый огонек.
И отшатнулась в мгновенном испуге,
роняя зажигалку в тряпье. Вспыхнувший свет на секунду высветил в
метре от нее чье-то бледное, худое лицо с бездумными глазами и
застывшим на нем мучительным оскалом.
- Вика, блин!
Окончательно проснувшаяся Яна
зашарила вокруг себя в поисках утерянной зажигалки. Вслед за
испугом пришло раздражение.
- За такие шутки…
В ответ раздалось горловое
урчание.
Яна застыла, таращась в темноту.
Испуг накрыл ее мгновенно – как широкое, шерстяное покрывало. Мигом
позже она вспомнила – именно этот звук вырвал ее из ошметков
сна.