Но о чем в лесной глуши
Речь ни шла бы между крон,
Каждый звук моей души
Розалинде посвящен.
И поймет любой, кто в лес
Ни придет, что слиты в ней
Благостынею небес
Совершенства прежних дней.
Все, чем девушек других
Одарило небо врозь,
По веленью сил благих
В Розалинде собралось.
Лик Елены был ей дан,
Клеопатры гордый вид,
Аталанты стройный стан,
Честь Лукреции и стыд.
Взять повелел совет божеств
У той – лицо, у этой – стать,
Чтоб совершенством совершенств
Могла бы Розалинда стать.
Ее удел быть вечным образцом,
А мой – навеки быть ее рабом.
РОЗАЛИНДА. О милосерднейший из пастырей! Немилосердно с вашей стороны нагонять скуку на вашу паству такой нудной любовной проповедью и не сказать перед нею: «Запаситесь терпением, друзья мои».
СЕЛИЯ. Вы еще не ушли, друзья мои? Пастух, забирай своего друга и иди с ним куда-нибудь.
ТОЧИЛЛИ. Придется, пастух, с честью отступить. Пусть без возов и подвод, зато с сумкой и подсумком.
(КОРИНН и ТОЧИЛЛИ уходят.)
СЕЛИЯ. Как тебе стихи?
РОЗАЛИНДА. Так себе, сестрица, тем более что в последних строчках стоп несколько больше, чем в предыдущих.
СЕЛИЯ. На них и опираются эти стихи.
РОЗАЛИНДА. Видишь ли, хромым стихам не помогут никакие подпорки. Мало того, лишние стопы, не находя опоры в хромых стихах, только усиливают их хромоту.
СЕЛИЯ. Ну, конечно, чуть ли не все деревья в лесу испещрены нашим именем, а нас это не касается.
РОЗАЛИНДА. Нет, я не могу оставаться равнодушной к этому стихийному бедствию. Уже дней девять мне попадаются стихи, вроде тех, какие я нашла на пальме. Посмотри. Пожалуй, со времен Пифагора мне не ставили стихотворных силков. Хотя я не могу утверждать это наверное, поскольку была в то время ирландской крысой.
СЕЛИЯ. Тебе известно, кто поэт?
РОЗАЛИНДА. Наверное, мужчина, как и все поэты.
СЕЛИЯ. Как ты догадалась? И у него на шее твоя золотая цепь. Ты покраснела, покраснела!
РОЗАЛИНДА. Да кто же он, скажи на милость?
СЕЛИЯ. Господи Боже мой! Гора сходится с горою благодаря землетрясению, тогда как человеку встретиться с человеком нет никакой возможности.
РОЗАЛИНДА. Но кто же он, кто?
СЕЛИЯ. Ты это серьезно?
РОЗАЛИНДА. Селия, помилосердствуй! Я ведь не отстану, пока ты мне его не назовешь.