Мальчишка в форме «Макдональдс» пробежал к автофургону, чуть не отдавив мне ноги. Останавливаюсь… Почему о н не был на похоронах? Пищу кнопками мобильника. Прохожие обтекают меня справа и слева. Неправильно. Сбрасываю и набираю снова.
– Паршуков слушает.
– Здравствуйте.
Молчание.
– Сегодня были похороны Ирины.
Молчание.
– Похороны моей жены.
Он приносит соболезнования.
– Это правда, что убийца всегда присутствует на похоронах?
Молчание.
– Почему же вы не явились на похороны? Ведь был верный шанс увидеть убийцу.
Он откашливается.
– Я заслуженный работник юстиции. Поверьте, что я знаю, как мне следует действовать.
– Ну, допустим. А вы знаете, что за нами наблюдали через подзорную трубу?
Молчание.
– И ещё: вот только сейчас мужчина указывал на меня пальцем из проходящей машины и что-то говорил напарнику.
Молчание.
– Машина чёрная. Стёкла тонированные, но не очень сильно. – Я останавливаюсь, поражённый. – Эх!.. Я не догадался посмотреть номер.
– Я ещё раз приношу вам свои соболезнования. Вы сегодня схоронили жену. Поезжайте домой. Выпейте стакан водки и выспитесь хорошенько. У вас в доме тепло?
– Почему вы всё время задаёте какие-то… – смягчаю определение, как только могу. – Какие-то… Непонятные вопросы. Тепло ли, холодно…
– Послушайте меня. Сделайте так, как я говорю. И, пожалуйста, не нервничайте.
– Вам легко говорить: «Не нервничайте»! Прошло уже несколько суток, а вы всё не можете найти… Не можете выбрать из нас четырёх! – кричу я уже почти во весь голос.
– Не всё так просто, как вам кажется. Извините, у меня масса дел.
Он вешает трубку. Наискосок через дорогу краснеет вывеска «Трактир у Саныча». Водитель белой «Ауди» вякает своей сиреной, но мне на него наплевать. Вискарь у Саныча отвратительный, и я требую рюмку текиллы. Половой не успевает отвлечься, как мне уже нужна вторая. Третья задерживается лишь потому, что мне ни с того ни с сего приходит в голову сыграть в бильярд. Маркёр – девушка в белых лосинах – смотрит на меня с сомнением, и я делаю двойную ставку. Партия моя, но это совсем не радует, и я беру бутылку текиллы. Маленькую, для начала. От выпивки девушка отказывается, и я даю ей на чай, притворившись, что забыл о том, что уже делал это. Она берёт как ни в чём не бывало. Видимо, тоже забыла… В Венеции, насосавшись кьянти, я выиграл подряд около дюжины партий у разных людей. После каждого удара она смеялась и хлопала в ладоши. Она делала это так громко, так задорно, что один из подвыпивших посетителей подошёл и поинтересовался, сколько ей платят за это. К счастью, итальянского она не знала, и этот вопрос её не смутил. Думаю, что если бы знала, было б то же самое. Так же смеялась и хлопала в ладоши она, когда мы в отеле разбросали выигранные деньги по кровати, прежде чем завалиться в неё. У этих итальянцев такие крупные купюры… В евро я уже столько не выигрывал. И она уже так не смеялась.