Квадраты окон светлеют. Начавшийся с ночи дождь напитал землю и траву, и кусты с ещё не облетевшими мелкими листьями. Игра закончилась. У меня выросла порядочная «гора». Для настроения наливаю полстакана джина. Виталий встаёт, разминает затекшие ноги и следует моему примеру. Зажиточный Роман и победитель Яша смотрят на нас с нескрываемой завистью.
– А не затопить ли каминчик? – Яша выкладывает из корзины поленья и поливает их жидкостью для растопки.
– Сочувствую. С утра – и за руль, – подмигивает мне Виталий, наливая ещё джина.
Ромка смотрит в окно, потом на часы.
– Сейчас любезная хозяйка дома угостит нас традиционным утренним кофе.
– Да-а, не мешало бы горяченького, – потирает руки Виталий и подходит поближе к огню.
Все машинально затихают и прислушиваются. С кухни не доносится ни звука.
– Спит.
– Не удивительно. В такое утро и я бы… – Виталий с хрустом потягивается.
– Однако, мне уже пора, – говорит Яков, одёргивая пиджак.
– Ладно, – останавливаю я его. – Пятнадцать минут тебе погоды не сделают. Пойдём будить. Нечего ей дрыхнуть!
С заговорщическим видом, на цыпочках движемся по коридору. У двери замираем и по моей команде вкрадчиво и нараспев:
– И-и-ира-а-а!
Потом громче:
– И-И-и-ира-а-А!
Приоткрываю дверь. Ирка под одеялом. На тёмно-синей подушке белеет её тонкое лицо.
– Тс-с!
Неслышно иду по ковру, сдерживая дыхание. Засовываю руку под одеяло, чтобы коснуться торчащего холмика колена, и ощущаю каменный холод.
Наверно, я всё-таки кричал, потому что вся компания стоит тут, на ковре, выстроившись полукругом.
– Надо в «скорую», – говорю я.
– Уже, – отвечает Виталий. – И в полицию.
– Уйдёмте отсюда, – предлагает Роман.
– А вдруг… Что-нибудь понадобится?
Не узнаю свой голос. Яков качает головой.
– Ей уже не понадобится ничего.
– Ты уверен?
– Сто процентов.
Его лицо становится серым и водянистым.
Угли в камине светятся малиновым. Каждый берёт свой стул и почему-то прежде, чем сесть, относит его подальше от стола с картами.
– Такая молодая… Она чем-то болела?
Роман вопросительно смотрит то на меня, то на Яшу. Яша недоумённо пожимает плечами.
– Мигрени, цистит. Простудные… Ничего серьёзного.
– А сердце?
– Прихватывало пару раз, – отвечаю я. – Но проходило.
– Мне никто не жаловался, – вступает Яша.
– Да не придавали значения. Вот и не жаловались.
Яков смотрит на часы.