– Ты считаешь, я не красивая? – нахмурилась японка.
– Нет, красивая, ― поспешил утешить её Максим, ― но та девушка мне приглянулась, а тебе какая разница какой быть?
– Опять я не понять тебя.
– Ну, пожалуйста, что тебе стоит.
– Я понять: ты сумасшедший! – Казуми встала из-за столика, видимо, собираясь уходить.
– На, на возьми, ― Максим сунул её кулон в руку, ― я пошутил.
Казуми упорно не хотела выдавать свою тайну. Максим засомневался: может быть, она действительно не Лиса-оборотень, и в кулоне настоящий жемчуг, а не волшебный шарик. Надо будет, решил он, напрямую спросить у Ани: откуда взялся лисий хвост?
Вечером Максим ждал на кухне, пока вскипит чайник. Зашел Юра Германов: опять прикурить. Поправив указательным пальцем массивные очки на переносице, он сказал:
– Останкино вчера не взяли, а сегодня Ельцин Белый дом из танков расстрелял.
– Теперь у него руки развязаны, ― хмыкнул Максим.
– Что ты радуешься? ― разозлился Юра.
– Но ведь ясно, что надо что-то менять. Посмотри, как в Европе живут, в Японии.
– А ты знаешь, что в Японии люди работают по 12—14 часов в день, и еще, чтобы быть на хорошем счету у начальства надо приходить за полчаса до работы, поэтому каждый год по официальной статистике 10 тысяч человек умирает от «переутомления на работе».
– Ужас, – Максим был расстроен, что Юра разрушает его идеальное представление о Японии.
В порыве раздражения он схватил закипевший чайник с плиты, и в это момент по случайности Юра нагнулся к конфорке с сигаретой. Всё произошло мгновенно: на чайнике не было крышки, и кипяток плеснул Юре на спину.
Юра закричал, Максим и себе обжог руку, но что значил этот небольшой ожог, по сравнению с той адской болью, которую испытывал Юра Германов. Чувствуя свою вину, Максим страшно переживал за него. Как такое могло случиться, чтобы одновременно он взял чайник и Юра нагнулся прикурить? Не иначе, как бес подтолкнул обоих, или это проделки Лисы – вопрос какой?
– Господи, как же больно! – застонал Юра.
– Извини, я не знаю, как так получилось, ― сказал Максим.
– Ой, как жжёт.
– Пошли в комнату, я тебе ожёг подсолнечным маслом смажу.
– Заживо сварил.
– Извини, извини.
В комнате Юра снял джемпер:
– Я сейчас на стенку полезу.
На спине большой участок кожи был покрыт волдырями.
– Надо скорую вызвать, ― нахмурился Максим, ― дело серьёзное.