– Увы, деточка, – посетовала бабка, – этого не хватит и на одну, стоят они недёшево…
– Но у меня больше нет! – воскликнула Кирочка жалобно; ей так неистово захотелось иметь волшебную статуэтку, что из глаз у неё в этот миг едва не брызнули слёзы.
– Хорошо, – смягчилась торговка, – сегодня я сделаю тебе скидку, – бери одну, ту, что больше понравилась, но, учти, остальные стоят гораздо дороже…
Она с готовностью сцапала деньги из худенькой руки школьницы.
– На здоровье, деточка. Если что, приходи ещё. У меня тут их много.
Коллекционирование магических статуэток увлекло Кирочку на целый учебный год. Она тайно тратила на них деньги, предназначенные для завтрака в школе. На каждую приходилось копить, у Кирочки временами кружилась голова от голода – она позволяла себе на большой перемене покупать в школьной столовой только стакан крепкого сладкого чая – самое дешёвое из всего, что там продавалось. У неё был небольшой тайник в недрах старого раздвижного дивана. Приходя домой с долгожданной покупкой, Кирочка дожидалась момента, когда все оставляли её в покое, уединялась в маленькой дальней комнате и раскрывала свою сокровищницу, чтобы немного полюбоваться. Её завораживало искусство мастера, способное в тонких деталях позы – посадке головы, жесте руки или повороте корпуса – намекнуть на причастность к сверхъестественному, на силу. Кирочка нисколько не сомневалась в том, что её фигурки – волшебные. Любуясь ими, она подспудно чувствовала, что в каждой определённо есть сокровенный смысл, который пока ещё не может быть до конца ей ясен, но где-то глубоко внутри её существа поселилась уверенность – когда-нибудь, но не теперь, а гораздо позднее, она узнает всё…
– Какая странная девочка, – судачили рыночные бабки между собой, все они немножко завидовали той, что торговала чёрными статуэтками. Ещё бы! Ни у кого из них не было постоянных покупателей.
– Откуда ты берёшь этих своих смоляных божков, почтенная Иверри? – пытали её конкурентки, расстелившие рядом свои картонки с барахлом.
– Сын делает, – неохотно отвечала старуха.
– Так ведь он у тебя раньше разную мелочь делал, вроде тех прозрачных медальонов с засохшими цветами внутри, ракушками и пуговицами.
– Ну а теперь вот надоело, такие стал делать – он ведь у меня когда-то на художника учился, – не без гордости добавила Иверри, – негоже настоящему художнику разный мусор смолой заливать, талант свой попусту транжирить…