После этих слов Бадай подошёл к окну и распахнул его. Неожиданно с улицы повеяло первыми всплесками вечерней прохлады. Стоявшие перед окнами серые фигуры людей, даже не шелохнулись, увидев в окне младшего наставника. Они напоминали засохшие деревья в каменистой пустыне, которые из последних сил вцепились корнями в умирающую землю, ожидая хоть капли спасительного дождя.
Бадай повернулся к Власу, достал пистолет и передёрнул затвор:
– Видишь, на площади стоят люди? Это родители вот этих самых детей. Сейчас, на их глазах, я начну убивать их родителей. По одному, с интервалом в одну минуту, а вы, – он посмотрел на детей, которые готовы были завыть от ужаса, – Должны умолять его пощадить ваших отцов и матерей. От этого человека зависит теперь их жизнь!
И в тот же момент Бадай навскидку выстрелил через окно в толпу людей. Одна из женщин, вскрикнув, упала. Люди, не понимая, что происходит, попытались покинуть определённые охраной места, но были стремительно остановлены предупредительными выстрелами со стороны охранников. Обступив убитую, они застыли в прежних позах, приготовившись к худшему.
В помещении всхлипывания детей перешли в монотонный рёв. Толкаясь, и перебивая друг друга, боясь подойти ближе, они всё же хватали Власа за ноги и, давясь слезами, кричали:
– Дядечка! Попроси! Попроси, дя-я-дечка-а!
Влас стал судорожно извиваться, издавая невнятные мычания.
– Всем молчать! – рявкнул Бадай, подходя к Власу.
Дети тут же, проглатывая всхлипывания и прикрывая лица побитыми цыпками ручками, присели, приученные к суровым наказаниям за неисполнения приказаний.
– Покровский, ведь ты хочешь попросить меня, чтобы я не стрелял? Так? – прошипел Власу в ухо Бадай.
Влас утвердительно закивал головой.
– И ты готов принять все мои требования, и умоляешь, чтобы я назвал их?! – проорал Бадай.
Влас кивал так, как будто через него пропустили электрический ток.
– Ну что ж, ты меня уговорил, – вновь миролюбиво, как закадычный друг, проговорил Бадай. – Начнём с малого. Ты сейчас дашь клятвенное обещание, что не будешь оказывать никакого воздействия на моё сознание и на сознание моего коллеги, который тоже находится здесь, в этой комнате.
Влас никак не прореагировал на слова Бадая, казалось, что он впал в забытьё.
– Хорошо, минута пошла! – сказал Бадай, поворачиваясь к окну.