Лена сидела и думала о том, что Валентину, судя по тому, как он слушает, скучно здесь, он сейчас просто уйдет и надо что-то делать, а не сидеть в пустую, изображая из себя радушную салонную хозяйку интеллектуального общества.
«Огромная птица парила над океаном. Уже давно исчез из вида берег, родные скалы. Только океан, небо и между ними одна она. Без взмахов крыльев и остановившаяся в бесконечности она ощущала, что ей подвластно все: пространство, время и сила».
– А вы Лена любите театр? – вдруг неожиданно, спросил Валентин.
– Я, да как вам сказать, помните мультфильм: «Безумно!», – засмеялась Лена, – я толком и не знаю, так, хожу иногда, а больше дома сижу, я же ведь музыковед, пишу об истории искусства, – многозначительно и шутливо произнесла Лена.
– Да, а знаете, я думаю, что вы могли бы стать актрисой, в вас есть внутренняя одухотворённость, что ли, она очень ярко отражается у вас на лице, в движениях. Вы честны в своих переживаниях. Честность, правдивость, именно они должны править искусством, а не наоборот.
В зале поднялся шум, все спорили о чем-то, доказывая, и перебивая друг друга.
– В прошлый раз они, – Лена кивком показала на спорящих людей, – обсуждали, что нет и, не может быть запрещенных тем для человека, что каждый человек имеет полное право знать без ограничений все, а уж какой он сделает из полученных знаний вывод, это его дело. Но знания, откуда их можно взять, о чем мы говорим, что подразумеваем под понятием знание? Вот я напишу книгу – это знание? Но это мое знание, я прочитала, разобралась, как профессионал, связала в единый текст разрозненные источники, и что в конечном итоге я получила? Что, и это все? А может, я предвзято писала и мой вывод неверен – нет там, может быть, того, что в истории искусства действительно имело место, в реальности.
Валентин смотрел на нее, как она горячится, сама, перебивая себя, и пытается сразу вместить несколько фраз в одну и улыбался. Потом, всю их жизнь, на молчаливый вопрос, порой шутливый: «Почему ты заметил и из многих, гораздо более красивых женщин, полюбил именно меня?», – он вспоминал этот ее первый ответ на его вопрос, он помнил, как она, отвечая на ничего, по сути, не значащий вопрос глубоко задумалась, на короткое время, погрузившись во внутреннее созерцание и тогда он увидел ее – истинную красоту женщины, одухотворенную, мудрую и бесконечно прекрасную.