. Но, как и в предыдущем случае, это свидетельство единственное в своем роде, и к тому же эта «хроника», если она и существовала, до нас не дошла, и можно только догадываться, о чем там шла речь. Безусловно, определенные попытки осмысления накопленного опыта ведения войн делались, и сам факт осуществления военных реформ в 50-х – начале 60-х гг. об этом свидетельствует, равно как и сохранившиеся наказы воеводам, отправлявшимся во главе царских полков на «фронт» (примером тому может служить знаменитый наказ князю М.И. Воротынскому, полученный им накануне Молодинской кампании 1572 г.
>28). Однако более или менее целостного изложения основных положений московской военной теории, более того, каких-либо уставов и наставлений по обучению и вождению войск того времени мы не имеем
>29.
Остается единственный путь постижения «науки побеждать» – вполне традиционный практический, в рамках существующей и хорошо знакомой военной традиции, складывавшейся на протяжении многих десятилетий. «Делай как я» – судя по всему, именно этот принцип был положен в основу подготовки высших командных кадров в московской армии «классического» периода (под классическим периодом мы понимаем прежде всего вторую пол. XVI – начало XVII в.).
Однако при всей разнице войны современной и войны средневековой все равно война даже в те патриархальные времена оставалась сложным делом, и, чтобы стать настоящим профессионалом, нужны были годы походов и сражений, в которых был бы набран необходимый опыт, знания и навыки вождения многотысячных ратей. Попытки же молодых и неопытных, но заносчивых и преисполненных самомнения аристократов взять на себя всю полноту командования и ответственности могли привести к весьма печальным последствиям, и таких примеров в истории, в том числе и русской, немало. Достаточно вспомнить об упоминавшемся выше поражении русских войск в 1521 г. под Коломной, когда молодой и неопытный воевода князь Д.Ф. Бельский, оказавшись в сложной ситуации, растерялся и, утеряв нити управления войсками, был разбит татарами. С. Герберштейн отмечал при этом, что князь «был молод, пренебрегал стариками (мнением более опытных воевод-ветеранов. – В. П.), которых это оскорбляло: они в стольких войнах были начальниками, теперь же оказались без чести…»>30. Кстати, если касаться опыта Д.Ф. Бельского, то при всей его знатности и «дородности» опыта руководства большой полевой ратью к 1521 г. он не имел никакого. Для 22-летнего князя кампания 1521 г. на «берегу» должна была стать не только его первой в качестве главнокомандующего, но и вообще первой полевой кампанией