– Что-то не так? – Рив удивленно отстранился. – Я…
– Нет, дело не в тебе, – девушка быстро смахнула слезы рукой.
– Видимо, не только мне сложно сделать этот шаг, – неожиданно резюмировал он.
Лидия облегченно вздохнула в ответ.
– Можно? – он жестом показал, что хочет обнять ее за плечи.
Девушка кивнула:
– Даже нужно.
Рив заулыбался и, крепко прижав ее к себе, поцеловал в висок.
Утром молодые люди покинули ранчо. Произошедшие изменения вызывали у девушки противоречивые чувства, и это, по всей вероятности, было взаимно. На прощание Рив нежно поцеловал ее в щеку и поспешил обратно к машине. Им предстояла почти недельная разлука, которой Лидия даже порадовалась. У нее появилось время все обдумать. Слова австралийца об отсутствии искренности в отношениях навели ее на не очень приятные мысли. Он был готов рассказать ей больше о себе и, безусловно, рассчитывал на взаимность. Но тут возникала проблема. Девушка могла без запинки поведать ему только легенду Оливии Мосс, которая заведомо была ложью. Вечные размышления о том, что правильно, а что нет, и о том, что в конечном итоге все относительно, в какой-то момент завели Лидию в тупик. Найти себе советчика в данном вопросе было практически невозможно. Она наверняка знала, что скажет ей Джеймс: «Рассказывая о жизни Оливии, вы и так будете максимально искренни с ним, не так ли?» Она даже услышала эти слова, произнесенные его голосом, у себя в голове.
– У меня есть время, чтобы все взвесить, – вслух заявила она, поднимаясь с дивана, служившего ей единственной опорой в этих продолжительных дискуссиях с самой собой.
Глава 2
В пятницу Лидия отправилась на ланч позже обычного. В маленьком кафе на первом этаже их офисного здания почти не осталось посетителей.
– Добрый день.
Она отвела взгляд от бифштекса внушительных размеров. Это был Лайнус. «Как всегда, безупречно выбритый и отглаженный», – с некоторым раздражением подумала про себя девушка.
– Здравствуйте, Лайнус! – она постаралась улыбнуться как можно менее натянуто.
Ее отношения с замом Джеймса по-прежнему не ладились. После похищения он немного смягчился и совершенно не язвил накануне ее мнимой гибели, даже с некоторым уважением относясь к спокойствию, с которым девушка восприняла неизбежное. Но после бешеной гонки по калифорнийскому побережью в попытках спасти Питера он вновь стал сдержанным, всем своим видом выражая недовольство произошедшим.