Деда Семёна дома не оказалось, а жил он один, так что Леонид
вернулся ни с чем. Потом занялся готовкой и другими делами. К
вечеру, после бани, понял, что состояние ухудшается. Жажда так и не
ушла, пить приходилось часто. Голова уже ныла постоянно, а
периодические приступы заставляли до скрежета сжимать зубы.
Обезболивающее помогало слабо, час-полтора и боль возвращалась.
Леонид старался не думать об этом и не впускать в голову мысль, что
все же отравился той кислой дрянью, которую неведомый некто, чтоб у
него взведенная граната в заднице появилась, распылил над... а над
какой территорией-то? Выходило, что область километров в двадцать
получалась... не слишком ли круто? Да и какой смысл накрывать такую
площадь, ещё и практически безлюдную? А если это какой-то
эксперимент..? Глушь, все дела, концы если что, в воду... Трясти
головой, чтобы в очередной раз выбросить из головы эти отдающие
бредом мысли уже было больно, так что Леонид и не стал.
За окном уже чернела ночь. Именно чернела, ни один уличный
фонарь не горел, даже звёзды в небе не особо разгоняли темноту. А
ещё было поразительно тихо. Леонид всегда любил такую тишину, но
сейчас она больше тревожила.
Выйдя с чашкой чая на крыльцо, Багрянцев закурил. Вот тоже,
пришла мысль, пока служил, не курил, а как оказался на гражданке,
начал. После гибели Анны начал. Печальные и не очень, мысли
захватили разум мужчины. Он вспоминал войну, товарищей, живых и
погибших. Вспоминал Анну, с которой ему было хорошо и ту
всепоглощающую злость на того выблядка, что отнял ее и что не
воздать ему, не отомстить, потому что и сам, паскуда, сдох. Потом
вспомнились метания, мысли, что же делать дальше...
Очередная затяжка заставила кашлянуть, начал гореть уже фильтр и
на языке остался привкус жженого пластика. Выбросив в ведро у
крыльца окурок и допив остывший чай, Леонид вернулся в дом.
За этими скверными и не очень мыслями Багрянцев так и не заметил
САМОГО, пожалуй, главного.
Небо.
Вернее, звёзды на нем.
Если бы Леонид взглянул вверх, то сразу бы заметил, что ни
одного знакомого созвездия нет, более того, звёзды слишком крупные
и яркие, разноцветные, а Луна, вернее то, что ее заменяло на
ЭТОМ небосводе, гораздо меньше привычного ночного
светила.
Пробуждение вышло тем ещё. От премерзкого пикания будильника
голову чуть разорвало на части. Ощущение было таким, что вчера
хорошенько принял крепкого, хотя Леонид и капли в себя не влил.