Яков с Ларисой, принявшей фамилию мужа, завтра уплывали в
Германскую Империю. Билеты на пароход уже куплены, вещи упакованы,
документы подготовлены. Мендельсон уже списался с ведущими
берлинскими нотариусами и там с нетерпением ожидали его приезда, и
они клятвенно пообещали, что патент будет зарегистрирован в
кратчайшие сроки. Нужны лишь чертежи изобретения и справка из
комиссии по привилегиям о том, что наши кнопка и скрепка уже поданы
на рассмотрение в Российской Империи.
На следующий день мы проводили супружескую чету, посадив на
большой немецкий пароход, и вручили нашему поверенному несколько
коробок с кнопками - образец, так сказать. И они уплыли, долго стоя
на верхней палубе, наслаждаясь моментом и солнечным утром, махали
нам ручками.
Торговля у нас худо-бедно пошла. Первый оптовый покупатель –
молодой человек в приличном костюме, с тростью и в штиблетах с
блеском, долго думал над новым товаров, прикидывал, как быстро
сможет его продать и за сколько, и какое количество взять на первый
раз. Долго торговался о цене, спорил, негодовал, но в итоге
купил-таки сто коробок за семнадцать копеек штука. Цену Мишка,
конечно, заломил, ведь себестоимость одной упаковки на данный
момент была шесть копеек. Покупатель долго причитал о неудачной
сделке, качал расстроено головой, но видно было, что отбыл он
вполне довольным. Мишка ему при следующем заключении договора
пообещал снизить цену на кнопку на двадцать процентов. Тот с
сомнением обещал подумать, причитая о невыгодной сделке, но через
неделю все же вернулся за новой партией. Купил опять сто упаковок и
сообщил, что народ пока не понимает, для чего эта кнопка нужна и
продажа идет с большим скрипом. И тут мы с Мишкой задумались о
рекламе.
В нашем мире с рекламой было хорошо. Ее было много, и сделать
ее, показать товар лицом потенциальному покупателю было достаточно
просто. Технологии отработаны – только плати деньги. Здесь же все
было несколько иначе. Если хочешь донести информацию о товаре
покупателю, то размещай ее в газетах-журналах или расклеивай ее на
круглой тумбе в людном месте. Еще можешь нанять мальчишек, которые
будут бегать по улицам и втюхивать буклеты. То есть, возможности
были ограничены. Мишка посетовал на эти малые возможности, но все
же принялся за дело. Собственноручно набросал дизайн объявления и
договорился о постоянной печати в журналах «Огонек», «Вокруг Света»
и в газете «Русское слово». Было дорого, но мы пошли на это. А еще
мой друг придумал отправлять почтой кнопки в подарок школам,
гимназиям и канцеляриям, не забыв присовокупить к коробкам
несколько рекламных буклетов. Уж там-то должны были оценить
полезность нового товара. И худо-бедно, медленно, но верно продажи
выросли. Был заключен договор с нашим первым покупателем и теперь,
еженедельно он забирал у нас уже по восемьсот упаковок. Появились
новые покупатели и продажи выросли. Станок уже работал без
перерывов и Попов подумывал о введении дополнительной смены. Он
показал нам прибыль за прошлую неделю, и выходило, что за этот
период мы заработали около двухсот тридцать рублей. И себестоимость
упаковки снизилась до четырех с половиной копеек. Мишка, на
листочке подсчитав рентабельность производства, пришел в восторг и
к рождественским праздникам пожелал выдать всем премию. Я его
поддержал и наши работники, от простого сторожа до мастера получили
кто по трешке, кто по десятке. После этого о нашем предприятии по
Питеру покатились слухи, и на проходной стало не протолкнуться –
все желали устроиться к щедрому хозяину. Попову же, как отличному
управленцу, вручили в конверте стольник и с радостным весельем
наблюдали за его неподдельной счастливо-удивленной реакцией. А
после мы громко стрельнули в потолок шампанским и поздравили друг
друга с прибыльным делом.