Теперь уже на меня смотрели все — семья наместника, императорский отпрыск, распорядитель, девицы.
Я смущенно улыбнулась… и снова икнула.
— Простите, — смущенно пропищала и зажала рот руками.
Снова икнула. В этот раз в свою ладонь. Тихо, но содрогнувшись всем телом.
Блондин, поджав губы, смотрел на меня так, словно я отдавила ему любимую мозоль. Потом перевел выразительный взгляд на своего отца. Не знаю, что именно он хотел сказать им, но наместник никак не отреагировал, словно и не заметил ничего.
Опять икнула.
Да что за напасть?!
Барсон тем временем невозмутимо спустился по ступеням, налил стакан воды — оказывается, графин стоял на столике за тяжелой шторой — и подошел ко мне:
— Пожалуйста, выпейте, — произнес, протягивая воду.
Я благодарно улыбнулась. Вцепилась в стакан и принялась пить большими глотками. До дна. Без остановки. В зале было абсолютно тихо, все наблюдали за тем, как я пью. Пусть смотрят, мне не жалко, главное от икоты избавиться. В конце выдохнула и, прислушавшись к своим ощущениям, блаженно улыбнулась:
— Спасибо, помогло.
— Вот и славно, — кивнул распорядитель, забирая стакан, и мне показалось, что он с трудом сдерживал улыбку.
Все наблюдали за тем, как он без суеты поставил посуду на столик и вернулся на свое место подле наместника.
Третьим нас приветствовал наперсник жениха:
— Быть наперсником на отборе — это большая честь для меня. Я надеюсь, что мой близкий друг найдет среди вас свою судьбу, а я, в свою очередь, буду всячески ему в этом помогать.
Блондин в это время смотрел на приятеля волком и явно мечтал запустить в него чем-нибудь тяжелым.
В самом конце слово предоставили жениху. Он сконфуженно глянул на невозмутимых родителей, на сияющего наперсника, а потом перевел взгляд на нас, и поскольку я стояла в самом центре, первым делом он наткнулся именно на меня. Тут же недовольно нахмурился и отвернулся.
Не мог простить мне икоты в столь торжественный миг? А что я сделаю? Пирожные были о-о-очень вкусные! Как тут удержаться? Правильно — никак. К тому же я уже извинилась.
— Здравствуйте! — произнес он. Девушки взволнованно запылали, даже у меня пробежала волна мурашек от пяток и до самой макушки. Мы замерли, предвкушая продолжение, но его не последовало.
— И что? — сдержанно поинтересовалась его матушка спустя минуту, когда тишина уже становилась неприличной.