Горгуль лохматый, я же в чужом мире, придется мотать на ухо
все, что она говорит, если собираюсь тут окопаться. Будем считать, она мне
услугу оказывает в несколько... э-э-э, грубоватой форме. Я-то ведь с ней тоже
особо не церемонился. Один-один, ничья пока.
Ника вдруг замерла и резко обернулась.
— Слу-у-ушай, совсем забыла спросить твое имя. Как-то
неправильно у нас с тобой знакомство началось. Пить вместе уже пили, даже в
ванной моей ты помылся, а имени твоего не знаю. Непорядок.
— Да не вопрос. Василариэль Эрн Лаолийский из Третьего дома
Светлых воинов, идущих Зеленой тропой.
Ника поперхнулась чаем, а я, пока она откашливалась, налил
себе еще выпить.
— Вот теперь я тебе верю. Ну и попал ты!
— Теперь?! Я тут фениксом заливался, а ты не прониклась
правдивостью и ужасом моей ситуации? Черствая женщина.
— Прости, но весь твой рассказ больше походил на историю,
содранную из популярной фэнтези-литературы. Понимаешь, у нас тут все как бы
намного прозаичнее и приземленнее, что ли. На всей громадной планете живут
только люди. Немного разные на вид, говорящие на разных языках, с различной
культурой, но все-таки только люди.
— Да понял я. Печальная участь — мир, населенный одними
человечками, жуть. И я — везунчик, поцелованный демиургом.
— Язва ты. А то, что твои предки тебя на орке чуть не женили,
вообще из разряда извращенной фантастики. Что-то я подобных союзов в книжках не
припоминаю. Во всяком случае тех, что печатают. Цензура, наверное, не
пропускает. Жестко они с тобой.
Я вздохнул. Жизнь — не книга, тут все суровее. Да, за предков
было обидно, так подло изгадить мои лучшие годы.
— О, а напиши свое имя на бумажке. — Ника выложила на стол
бумагу и карандаш — вот зачем она так долго рылась в ящике. — Боюсь, на слух не
запомню.
— Темнота необученная, как можно не запомнить такого простого
имени?
— Сам такой, — огрызнулась нахалка, с любопытством следя за
появляющимися каракулями. — Ой, хватит, фамилией ограничимся. Оставь титул или
что это там у вас значит для родного мира, нам и этого более чем достаточно.
Не стал спорить, увлекшись новыми ощущениями. Пишешь вроде
знакомые буквы, а все равно удивительно и непривычно. Человечка схватила листок
и покатала на языке мое имя, словно пробуя его на вкус.
— Ва-си-ла-ри-эль, Васила-риэль, Васи-лариэль. Будешь Васей,
— не моргнув, закончила рыжая бестия.