Возвращаясь домой, мы заехали в магазин и набрали полную
телегу различной снеди. На вопрос «Зачем так много, ведь кое-что уже покупали
ранее» я получил занятный ответ. Ника заверила, что это кажется много, а на
самом деле вскоре я пойму — куснуть совсем нечего. Я развеселился от ее
гастрономической политики, но, естественно, возражать не стал, ей виднее.
Помогая выгрузить и дотащить сумки, в очередной раз изумился дружелюбности моей
человечки к любопытной карге на входе — бабка явно спала и видела вызнать, кто
я такой и по каком праву тут шастаю.
Запихнув продукты в холодильник и по иным полочкам, Ника
подошла ко мне, обхватила за талию и прошептала:
— Васенька, котик, я так устала, а завтра на работу. Давай в
кроватку пойду, а? Сам же справишься дальше?
Сказать, что я был обескуражен ее непосредственностью, это
ничего не сказать. Подавил желание обнять ее в ответ и предложить сопроводить в...
эм, кроватку, мужественно кивнул, удерживая на лице, как мне казалось,
невозмутимое выражение.
— Вот и славно! Техникой пользоваться умеешь, с голоду завтра
не помрешь, — закончила Ника. — Учись, студент! — крикнула, уже скрывшись в
глубине квартиры.
— Ты что-нибудь понял? — вопросил я у обиженного жизнью Гоши.
Тот самозабвенно молчал. Ну-ну, ничего нового. Я пожал
плечами — день выдался насыщенный, пора и мне спать.
Лежа в кровати и аккуратно подпинывая обнаглевшего Людвига, я
размышлял о вселенских масштабах непредсказуемости бытия и прочих глупостях.
Кажется, я начинаю привыкать. Не самый паскудный мир мне достался, а может,
дело в новой знакомой. Так или иначе, сегодня я перестал воспринимать себя
инородным телом и начал строить реальные планы на будущее. Ушло глухое
отчаяние, на его место пришла уверенность — я все могу. Уж не знаю почему,
думаю, здесь была огромная заслуга Ники, вселившей в меня веру. Непредсказуемая
девушка, то лезущая без предупреждения обниматься, то шипящая, как разъяренная
змеедева, на любые поползновения с моей стороны в ее адрес, постоянно забывала,
что я другой. Это помогло и самому перестать зацикливаться на утраченной жизни.
Она не сомневалась, что я адаптируюсь, ее спокойствие передалось и мне. Так что
засыпал я вполне собой довольный. Появилась стойкое ощущение, что самое лучшее
меня ждет впереди, а постигшие печальные события вовсе не конец света. Даже
активно мурчащий Людвиг не портил настроения, отчего, так и быть, заслужил
вполне искренние несколько поглаживаний.