То, что произошло через минуту, еще больше утвердило его в этой мысли.
Возле ресторана резко затормозила желтая «Калина» с шашечками, и из нее вышла третья девушка, которую Гуров видел в вестибюле «Витязя». Широким, нервным шагом она проследовала к входу в ресторан и, резко дернув на себя дверь, скрылась внутри.
«Гуля, если не ошибаюсь. Рады приветствовать. Что ж, теперь, кажется, все в сборе, пора и нам подключиться к процессу», – мысленно усмехнулся Лев и, припарковав невдалеке машину и стараясь не обнаружить себя, приблизился к ресторану. Благодаря летнему времени несколько окон были открыты и, обходя строение по периметру, за одним из них он услышал возбужденные голоса.
– Да не знаю я, Наиль! – истерично, со всхлипами восклицал женский голос. – Это Элка мне ее подсунула. Я за ней заехала, а они сидят там втроем, празднуют. Элка и эти двое. Те еще ничего, а она уж никакая, лыка не вяжет. Я ей – мол, ехать надо, клиент ждет. А ей хоть бы что, я, говорит, сегодня работать не могу, ко мне друзья из Москвы приехали, у меня голова болит. Если хочешь, Светку возьми, она девчонка способная, справится. А какая там голова, когда она на ногах не стоит.
– Что за Светка? – надменно и зло вопрошал невидимый Гурову мужчина.
– Да не знаю я, Наиль! – снова в отчаянии всхлипывала женщина. – Она с Леликом была. Лелика-то ты знаешь. И я его знаю. Вот и подумала – какая разница? Элка, Светка. Ты же сам сказал, что он четверых заказывал, а у меня уже времени не было еще кого-то искать. Вот я и подумала…
– Подумала ты. Каким местом?
– Да откуда же я могла знать, Наиль?!
– Ладно. Дальше что было?
– А что дальше? Все как обычно. Заехала за девчонками, приехали в гостиницу, поднялись в номер. Ничего, все нормально.
– И Светка – нормально?
– И Светка. А что? Баба как баба, симпатичная даже. Подмигнула там ему, похихикала. Я смотрю – парню нравится. Что ж, думаю, и прекрасно. Значит, все в порядке. Шампанского выпили, музычку он нам включил. В общем, как обычно. А потом стал порошком угощать. Ты ведь знаешь, он всегда нюхнуть предлагает. Типа, для куражу.
– Знаю. Дальше что?
– А дальше – ничего. Как вдохнула я, так и вырубилась. Очнулась только утром, когда Кика в ванной заверезжала. Башка трещит, веки чугунные. И без того хреново, а тут эта еще орет. Села я на диван, сижу – ничего сообразить не могу. Потом смотрю – Милка на полу зашевелилась, тоже еле глаза открыла, за голову держится. Сползла я с дивана кое-как, потащилась в ванную. Там этот плавает. Весь распухший, синий. И вода коричневая. Кика стоит, уставилась на него, никак оторваться не может. Сама бледная как смерть, глаза – по полтиннику. А Светки нигде нет.